Счастье (СИ)

Хуже всего было по утрам. Едва проснувшись, я бежала, зажав рот рукой, в туалет. Токсикоз и депрессия — коктейль не для слабых. Да и слезы, капающие в унитаз — совсем не романтично. Ничего, скоро я стану матерью. А когда утону в ворохе грязных пеленок, времени на страдания не останется.

Из столицы в провинцию девушки если и возвращаются, то только с «позором». Вот и я, изгнанная из рая, приехала под крылышко к маме, выплакалась, успокоилась и занялась выращиванием живота.

Сначала на меня косились, но в маленьком городке новости распространяются быстрее скорости света, и вскоре все обо всем узнали и оставили неудачницу из столицы в покое. Частенько наведывалась Полина, будущая крестная малышки. Все шло, как положено. Тихо и спокойно. Когда-то именно от этой неспешности я и сбежала в Москву. А сейчас поняла, как мне ее не хватало. У меня в животе танцевал румбу кто-то пока незнакомый, но уже безмерно любимый. А за окном расцветала весна.

Наступил дачный сезон. Половина города штурмовала огороды. Моя мама тоже с упоением окопалась на дачном участке, а вечерами с не меньшим удовольствием жаловалась на давление, ноги и радикулит. Ведь если русский человек возвращается с дачи и у него ничего не болит, то он по стойкому народному убеждению полнейший лентяй.

Мой живот уже наползал мне на нос, но я горела желанием ей помочь. Пользы от меня не было ровным счетом никакой, я могла лишь давать бестолковые советы, подпирая ноющую поясницу рукой. Ведь теперь даже шнурки себе завязать не могла. Да что там, с надеванием трусов проблемы были!

Впрочем, сегодня я в кои-то веки пригодилась. После обеда мама уехала получать пенсию, а я осталась сторожить наши владения. На овчарку беременная девушка, наверное, мало похожа, так что расчет был на совесть дачных воров, которые повадились обчищать огороды. Может, повесить табличку «Дачу охраняет мать-одиночка»? Ага, со зверским токсикозом! Покусает, мало не покажется!

Антона я узнала издалека, сердцем. И поняла, что он меня тоже увидел. Убежать не успею. Будем надеяться, высокий забор скроет от некогда любимых глаз мою сильно беременную фигуру. Главное, прогнать его раньше, чем произойдет непоправимое.

— Здравствуй, Таня. — Близко он подходить не стал.

Такой родной голос!

— Привет. — Я внезапно охрипла, в висках застучало.

— Как жизнь? — взгляд отрешенный.

Никогда не простит мне аборт. Если не узнает… А он не узнает!

— Зачем ты приехал? — игнорируя вопрос, грубо спросила я.

На самом деле это меня не интересовало — болел живот, и подкашивались от страха ноги.

— За разводом?

— Нет. Привез документы… Половина того выигрыша твоя — как совместно нажитое имущество. — Он протянул мне папку.

— Ты издеваешься?! — теперь я не на шутку разозлилась. — Да как ты посмел… — я охнула и согнулась пополам.

От боли из глаз посыпались искры. Господи, только не роды! Только не сейчас!

— Таня? — Антон забеспокоился, подошел ближе.

— Нет! — истерически крикнула я и через силу распрямилась. — Все хорошо!

— Да вижу я твое хорошо! — Он заглянул за забор и осекся. — Ты?..

Ну, вот и все, обреченно поняла я. Впрочем, через минуту это меня уже не волновало. По ногам потекла теплая жидкость — отошли воды. На дачах — ни души, роддом далеко. Елки-палки…

— Ты врала мне! — бушевал Антон. — Почему?!

— Сам догадайся! — оставалось лишь огрызаться, пытаясь правильно дышать.

— Ты… ты играла со мной!

Я потеряла дар речи. Но взгляд оказался, видимо, красноречивее любых слов — он смутился.

— Танечка, может, хватит уже? Наигрались. Прости меня, умоляю!

— Не до прощения сейчас! Лучше в роддом отвези! — меня снова скрутило.

Что-то схватки уж слишком частые, не родить бы прямо на грядках. А что, можно потом будет ребенку с чистой совестью говорить, что его нашли в капусте!

— Ты простишь? — не унимался будущий отец.

Конечно, ему-то что, не он ведь рожает!

— Танечка, дай мне последний шанс!

Когда у женщины схватки, в обмен на врачей у нее можно просить все, что угодно. Антон, похоже, это знал. Поэтому мне ничего не оставалось, как честно пообещать:

— Если успеешь довезти до роддома, и я не рожу по дороге, будет тебе твой последний шанс! Или роды будешь принимать сам!

Надюшка дотерпела до больницы. Не знаю, может, они с отцом договорились? А может, сработала моя угроза, и перспектива принимать у жены роды посреди дороги Антона основательно перепугала? Как бы то ни было, мой муж получил свой последний шанс. Мы теперь точно знаем — игры кончились. Теперь все по-настоящему!

Счастье

«Попробуй, говорили они…»

Из интернета

1.

— Попробуй! — настаивала подруга, вяло взбивая венчиком яичные белки. — В конце концов, что ты теряешь, сама подумай?

Я хмыкнула, продолжая грызть многострадальный ноготь и напрочь забыв о пироге, который мы надумали испечь. Лике легко говорить, это ведь мне нужно, по ее стойкому убеждению, заказать мужика на ночь!