Счастье у моря

Несмотря на слова, сказанные им перед викториной, ей показалось, что ее симпатия к нему взаимна. Когда они разговаривали, он глядел на нее… очень внимательно. То есть попросту не сводил с нее глаз весь вечер. Разве что изредка смотрел в листочек, чтобы записать ответ. Иногда, пока она говорила, его взгляд опускался на ее губы. Если он подумывал о поцелуе, то это было несколько преждевременно. Ведь они познакомились всего несколько часов назад. Уиллоу пока не знала, хочет ли поцеловаться с ним. Да, он казался симпатичным, милым, и многое в нем она считала привлекательным. Они вроде бы неплохо ладили друг с другом. Но отношения ей сейчас действительно не были нужны – ни с кем.

В середине последнего раунда викторины в паб заявился пожилой мужчина в состоянии, явно далековатом от равновесия. Он тут же подскочил к Эндрю и стал жаловаться на протекающий потолок. Было уже почти десять часов, и Эндрю только что взял себе очередную пинту пива, однако он бросился выручать бедного Джозефа (так звали того старика), как врач, которого вызвали из-за неотложного случая. Не выказал ни недовольства, ни раздражения в связи с тем, что ему скомкали вечер. Это тоже понравилось Уиллоу. Терпения Эндрю точно было не занимать.

Она пошла по тропинке, ведущей к ее коттеджу. Через несколько минут в центральной части деревни погасли фонари. В кромешной темноте было бы совсем ничего не видно, если бы луна, единственный источник уличного освещения, не обрисовывала силуэты домов, а из некоторых окон не лился бы теплый золотистый свет ламп.

Но вскоре и луна перестала светить, исчезнув за деревьями. Тогда Уиллоу нащупала в кармане телефон, включила фонарик и стала освещать им путь.

Дороти сказала, что кроме нее в деревне есть четырнадцать человек, которые здесь родились и прожили всю жизнь. Еще человек тридцать с чем-то приезжие, но большинство из них тоже помнят Руперта и то время, когда деревня процветала. Потом начался упадок, однако они не уехали, ведь здесь их дом. Только в какой-то момент им все стало безразлично. Хозяевам замка не было дела ни до деревни, ни до ее жителей, и потому жители тоже решили ничем больше не интересоваться. Перестали участвовать в делах общины. Уиллоу захотелось вернуть им ту деревню, которую они когда-то полюбили, но в одиночку ей было не добиться этого. Она не знала, как их расшевелить, если они ко всему равнодушны.

Выйдя из аллеи, Уиллоу увидела на скале свой коттеджик, а за ним – черное мерцающее море, казавшееся бесконечным. Темные деревья и кусты вокруг ее дома были усеяны сверкающими золотыми точками. Это выглядело волшебно. Теперь она тоже стала жительницей деревни Счастья и не уедет отсюда только из-за того, что реальность не совпала с ее розовыми фантазиями. Если она хочет, чтобы жизнь была как мечта, придется самой эту мечту осуществить.

* * *

Утром Уиллоу разбудило солнце, ярко светившее ей прямо в лицо. Она встала и подошла к окну. Море, расстилавшееся перед ней, исчезало на горизонте в розоватой утренней дымке. Сейчас вода была чернильно-синей с золотыми барашками. Этим видом хотелось любоваться вечно.

Уиллоу быстро почистила зубы, оделась и собрала туалетные принадлежности, чтобы идти к Эндрю принимать душ. День обещал быть хлопотливым.

Выйдя на улицу, она весело помахала Джозефу. Старик работал в саду: согнувшись, подстригал кусты. Чтобы ответить на приветствие, он выпрямился и потянулся, пытаясь избавиться от дискомфорта в спине.

Дойдя до следующего дома, Уиллоу заметила, что стена покрашена, но не до верха, а только до того уровня, до которого красивший смог дотянуться. Под крышей осталась полоса не меньше трех футов шириной. Граница между крашеной и некрашеной частью была неровной. Уиллоу едва не рассмеялась, но потом подумала, что это довольно грустно: кто-то пытался подновить фасад своего домика и не сумел довести дело до конца.

Когда она постучала в дверь коттеджа Эндрю, ей никто не ответил. Подождав пару секунд, она постучала опять, и опять ответа не последовало. Тогда она заглянула внутрь и крикнула: «Есть кто дома?» Снова тишина. Уиллоу заколебалась: вообще-то Эндрю говорил ей, что в его отсутствие она может войти сама и воспользоваться душем. Решив так и поступить, она поднялась на второй этаж. Там было всего две двери. За одной, приоткрытой, виднелась кровать. Значит, другая, закрытая, вела в ванную.

Уиллоу зашла в спальню и разделась, оставив одежду на покрывале. Комната была опрятная, чувствовался приятный запах – запах Эндрю. На стене висела большая фотография северного сияния над заснеженной горной грядой, очень красивая.

Еще одно фото стояло в рамке на комоде. Уиллоу подошла поближе. На снимке был сам Эндрю с девочкой лет пяти. На лице у нее была нарисована бабочка. И он, и ребенок смеялись.