Счастье в кредит. Книга 2

— Да что Кафка? Это элементарно укладывается в теорию Фрейда…

— М-да… Старичок Лукреций и не подозревал, какое развитие получат его идеи в преломлении пурбетатного развития полов…

«Господи, — думала Наташа, проходя мимо спорящих с пеной у рта. — Сущие дети. Выучили несколько слов и повторяют, как сороки…»

Ирина встретила ее с распростертыми объятиями.

Наташа решила вести себя спокойно. В конце концов, ведь Ирина попросила у нее прощения. Конечно, ей неловко сейчас перед Наташей. Не стоит отпихивать человека, который понял, что был не прав, и старается загладить свою вину…

Но Ирина словно не замечала Наташиной сдержанности. Она всячески старалась оттеснить в сторону Наташину подругу Светку, словно стараясь показать, что ничего не изменилось, они по-прежнему близки…

Светка злилась и шипела на лекциях Наташе на ухо:

— Что ты эту змею опять пригреваешь? Что за толстовщина?

Но Наташа пропускала мимо ушей эти замечания. Светка просто еще не понимает, как мелко все то, что произошло между Наташей и Ириной по сравнению с тем, что ей пришлось пережить за лето. Мелко и незначительно.

Ну запутался Андрей, увлекся… Оказался слабым, способным предать… Но он же тоже осознал и так старательно заглаживал свою вину… А как он радостно прислушивался к шевелению их мальчика… При мысли об этом слезы поневоле подступали у Наташи к глазам и горький комок мешал дышать… Какой испуганный и потерянный он сидел у ее кровати, когда она наконец открыла глаза после страшного кошмара небытия…

Разве это сравнимо, сопоставимо с тем, что у него было с Ириной? Было… и быльем поросло…

Просто в разговорах с Ириной она старалась всячески избегать упоминания имени Андрея. Словно его не было в их жизни. И Ирина тоже ни разу не спросила, как они живут. Словно Наташа материализовывалась в университет на занятия из воздуха, а сразу по окончании лекций растворялась в туманном эфире.

А между тем Наташа ни на секунду не забывала о том, что роковая неделя близится к концу. Она могла замолчать на полуслове, сосредоточенно обдумывая, что еще предпринять…

По вечерам, возвращаясь домой, она расклеивала на подъездах заготовленные листочки с объявлениями о съеме жилья. Но даже не надеялась, что кто-то действительно припрется к ним, как Санта-Клаус или сказочная фея, предложить свои «хоромы». Никто и не приходил.

А день улетал за днем, и Наташа боялась столкнуться утром с Иваном Лукичом. Что она ему скажет?

Профессор Мартынов читал им лекцию, как всегда увлекая воображение студентов, поражая неординарностью и смелостью сопоставлений… А Наташа смотрела в окно, а не на любимого профессора.

За окном высились громады многоквартирных домов по Университетскому проспекту. Сколько там комнат… А для них ни одной не находится…

Владимир Константинович тоже поневоле отвлекался, поглядывая в Наташину сторону. Что это с ней? Опять возвращается мыслями к своим тяжелым переживаниям? Надо отвлечь ее, растормошить… Взять, что ли, в выходные Наташу и ее Андрея да и вывезти на дачу, на природу? Пусть девчонка хоть воздухом подышит… Совсем бледненькая…

Он подождал после лекции, пока Наташа выйдет из аудитории. Взял под руку и медленно повел вдоль коридора, рассказывая, как чудесно в осеннем лесу, и уже полезли грибы, целая куча… Их так приятно собирать поутру, пока не встали остальные дачники… Роса блестит крупными каплями в их глянцевитых выемках на шляпках…

Наташа вежливо кивала, думая в своем.

— А не махнуть ли нам в субботу пораньше прочь из этой суеты? — закончил он свою речь на заманчивой, приподнятой ноте.

— Ой, нет… — вздохнула Наташа. — Спасибо, но я не могу. Ведь выходные придется вновь провести в Банном. Это последняя надежда, да и то с расчетом на авось.

Профессор расстроенно замолчал. Жаль… Очень жаль… Он видел, что с Наташей что-то происходит, что-то ее мучает… Но она не шла на откровенность… Она так изменилась за лето. Стала чуть отчужденная, замкнутая… Что-то таит, копит в себе… Куда делась та наивная девчонка, что доверчиво сообщала ему о всех сложностях своей неопытной жизни, ища мудрого совета и руководства…

— Ну, что ж… — вздохнул он. — Тогда, может, сейчас погуляем по скверу, а, Наташа? Хоть это и слабое подобие леса, но тоже природа…

Но она опять отказалась, глянула на часы, те самые, золотые, свадебный подарок… Еще полгода назад они казались воплощенной мечтой и верхом совершенства… А теперь так — просто механизм… который к тому же вечно опаздывает…

Профессор Мартынов остановил машину у метро и купил букет первых осенних хризантем.

Ему очень нравился их терпкий, чуть горьковатый запах, их неброские, пышно вьющиеся белоснежные шапки, словно маленькие сугробы снега на темной сочной зелени…

Именно эти цветы ассоциировались в его представлении с образом Вианы — изысканная простота и аромат с привкусом горечи…

Он вручил их ей прямо в прихожей и наклонился поцеловать руку.

— Как вы догадались? — расцвела улыбкой Виана. — Именно эти цветы я очень люблю… Впрочем, — она загадочно прищурила глаза, — мы же с вами настроены на общую волну, Владимир Константинович…