Счастье вдруг или история маленького дракона (СИ)

Вот после этого магу срочно потребовалось домой. Он, правда, упирался всеми четырьмя и обещал больше ни слова о кузине не говорить, но Дан был непреклонен. И даже извинения, которые прорывались сквозь хохот, герцогское сердце не смягчили.

Зато, едва Вернон покинул спальню, на меня посыпалось:

– Обернись... Ну пожалуйста... Очень прошу...

Я честно обернулась – в смысле повернулась и назад посмотрела. Потом ещё раз обернулась – чтобы опять на светлость уставиться.

К счастью, минувший день раненого утомил, и он довольно быстро угомонился. А вот дальше... эта просьба стала звучать куда чаще. И вот опять...

– Совести у тебя нет... – выдохнул Дантос, приобнимая чешуйчатое тельце здоровой рукой. Моя голова по-прежнему покоилась на его плече, где-то рядом валялась книга с отпечатками драконьих зубов. – Совсем-совсем. Ни капли, ни крошки... И никакого сострадания к раненому. Бессердечная девчонка.

Р-р-р! Шантажист! Манипулятор!

– Ну вот откуда? Откуда в такой красивой девчонке столько вредности, а?

Оттуда.

– В такой невероятно красивой, безумно притягательной, нежной... – Дан перешел на шепот, а я почему-то смутилась.

В бытность мою... ну почти человеком, меня не раз называли красивой. А вот слышать, что я притягательная и нежная как-то не доводилось.

– Голову рядом с тобой теряю, – продолжал нашептывать блондин. – С ума схожу. Всё на свете забываю.

Так, может, дело не во мне? Может, это ранний склероз? – продолжая бороться с приступом смущения, мысленно буркнула я.

– Девчонка... Моя маленькая, вредная девчонка...

Я засопела и попыталась отползти, но увы – одно неосторожное движение, и чуткий нос уткнулся в герцогскую подмышку. В этой форме нюх и без того чуткий, а тут... драконья с)тцность растаяла и заявила, что с места не сдвинется.

Дантос тихо хмыкнул. Ну да, странноватое поведение, не спорю. Но поделать ничего не могу. Таю. И едва сдерживаюсь, чтобы не замурчать.

– Может, всё-таки превратишься? – А теперь меня не уговаривали. Меня... соблазняли! Самым наглым, самым бессовестным образом! Нет, ну а чем ещё объяснить эти хрипловатые, проникновенные нотки, которые в его голосе появились?

Стоило вообразить, как пальцы Дана скользят по коже, как его губы накрывают мой рот, и по телу прокатилась волна нестерпимого жара. Драконья сущность тут же заворочалась и как будто застеснялась.

– Астра...

Меня словно молнией пронзило. Я подняла голову и взглянула на Дантоса. Его глаза потемнели, дыханье стало тяжелей.

– Превратись...

Я нервно сглотнула и уже хотела кивнуть, как раздался уверенный стук в дверь.

– Дан, к тебе можно? – донеслось снаружи.

Дурман, которым меня овеяло, никуда не делся. Но голос императора всё равно узнала.

– Входи! – выдержав ну очень долгую паузу, крикнул герцог. Вздохнул печально.

Я повернула голову, чтобы увидеть, как распахивается дверь и в комнату входит высокий полноватый брюнет. Жакар шагал следом, тащил перевязанную алым бантом коробку. Большую и явно тяжелую.

– Ого. А что это? – озвучил мои мысли Дантос.

– Подарок, – просиял Ронал. И добавил с какой-то особой, потрясающе светлой улыбкой: – Для Астры.

Нет, о страстных взглядах, горячих прикосновениях и прочих поцелуях я не забыла. Но у меня появился повод сделать вид, что ничего такого жутко смущающего не было, и я этим поводом воспользовалась.

Вскочила, спрыгнула с кровати и бодро подбежала к Жакару...

Подарок! Подарок мне! Дай-дай-дай!

Мажордом поставил коробку на пол и моё сердечко замерло в предвкушении. Люблю подарки. Особенно большие и алой ленточкой перевязанные.

– Прикажите подать чаю? – спросил Жакар у светлости.

Дан бросил взгляд на Ронала и отрицательно качнул головой.

– Ничего не нужно, Жакар. Иди.

Дедок отвесил учтивый поклон и вышел, а император...

– Дан, ну ты даёшь! Приезжаю с охоты, а тут такие новости. Не смей больше так меня пугать. Понял?

На лице светлости, уже далеко не бледном, а очень даже румяном, вспыхнула сдержанная улыбка.

– Да ладно, – отмахнулся он. – На мне всё равно, как на собаке, заживает.

– Угу. Нашел чем гордиться. – Ронал был хмур, а драконье чутьё подсказывало: он в самом деле о друге тревожится.

Император опустился в стоящее подле кровати кресло, обернулся, чтобы взглянуть на маленькую красивую меня.

– Спасибо, малышка, – тихо сказал он. – Этот дурак мне очень дорог.

– Почему сразу дурак?

– Ну а кто постельный режим в первый же день нарушил? – рыкнул император.

– Доложили... – Не вопрос, констатация факта.

Ронал отпираться не стал.

– Конечно. И не только об этом.

Дан вопросительно изогнул бровь, а император не постеснялся пояснить:

– Мне обо всём доложили, Дан. И даже о том, что ты намерен девочку к драхам отправить.

– То есть ты ради этого пришел? – в голосе герцога Кернского послышался холодок. – А я-то думал, о здоровье моём волнуешься.

– А что о нём волноваться? На тебе же всё как на собаке заживает, – вернул реплику монарх. И уже действительно хмуро, с чувством, и почему-то шепотом: – Дан, ты сам заверял, что Астра – то самое счастье, которое тебе провидица из Рассветного предсказала. Ты не имеешь права её отпускать, потому что иначе...