Счастье жить

— Не понимаю.

— Их в нашей прокуратуре два. Козлов-отец, префект округа, и Козлов-сын — тоже крупная шишка. И оба козлы.

— Почему?

— Увидишь сама. Может, прямо сегодня.

И точно. Лиза увидела все в тот же вечер.

Префект лично встречал «милых дам», которые выстраивались у входа в зал, и поздравлял с женским днем. Чиновницам вручал букеты из роз, многодетным матерям — по три гвоздики (Лиза не сразу поверила своим глазам). Все рассаживались за столы, контраст был потрясающим. На фоне полных, гладких, шикарных и холеных работниц префектуры многодетные матери казались еще более изможденными, нездоровыми, болезненно-худыми и бледными, а их наряды бедными и жалкими. Видимо, женщины сами чувствовали разницу, потому что прятали неухоженные руки под скатерть, а чиновницы задирали голову, чтобы бриллиантовые серьги становились виднее.

Наконец все устроились. Тут дама-распорядительница вспомнила про съемочную группу, которой сама велела пока ждать.

— Ну что вы стоите? Проходите давайте быстрее, сейчас уже представление начнется.

Столы стояли кругом.

— Куда нам пройти? — спросил Костя, подхватывая камеру и подталкивая вперед Лизу. — Журналистке надо записывать, а мне — чтобы сцена хорошо просматривалась.

Подбежал префект, услышал последние фразы диалога и с ходу распорядился:

— Вставайте вот здесь, в середине, здесь все прекрасно будет видно и слышно.

Костю и Лизу поставили в центр зала. Окруженные столами и жующими людьми, они стояли с куртками и сумками в руках. Костя забрал у Лизы накамерный свет и сказал:

— Давай я расстелю на полу чехол, ты положишь на него наши куртки, сумки и микрофон. Иначе мы ничего не сможем сделать.

На глазах у префекта, чиновниц и многодетных матерей стояли Костя с камерой и Лиза с блокнотом и ручкой в руках. На полу валялись их вещи. Префект убедился, что камера настроена, и поднял первый тост. Лиза зачирикала ручкой в блокноте. Все выпили и стали закусывать, с интересом рассматривая съемочную группу.

Лиза с облегчением вздохнула, когда речи закончились и начались танцы на сцене. Погасили свет — и она перестала чувствовать себя тигром в клетке перед толпой зевак.

Еще через час, когда ноги окончательно затекли, Костя шепнул на ухо:

— Уходим.

Они собрали вещи и выскользнули из зала. За ними выскользнула одна из многодетных мам с бутылочкой минералки.

— Ребята, попить хотите? Вы извините, я еду не решилась взять, но хоть водички.

Пить действительно хотелось ужасно, и Лизино «спасибо» было искренним. Как только Лиза поднесла воду к губам, появилась префектурная дама, как-то по-особенному посмотрела на многодетную маму, и та испарилась.

— Что же вы так рано уходите? Вы же не все еще сняли. После окончания наш Виктор Викторович будет говорить.

— Извините, но у нас есть еще съемки, — сказал Костя, — мы даже интервью не успеем взять, так торопимся.

— Ну хорошо, — кивнула дама, — до свидания. Не забудьте позвонить нам и сказать, когда выйдет ролик.

Когда выходили, Костя увидел на тумбочке оставшиеся цветы — они лежали горкой.

— Возьми, — сказал он Лизе.

— Как это?

Костя сам набрал букет из одиннадцати крупных алых роз на длинных ножках и уже на улице вручил его Лизе.

— Это тебе. В честь женского дня.

— Но…

— Многодетным они все равно не достанутся. А этим противным бабам просто жалко оставлять. А ты красивая, — Костя вдруг всмотрелся в Лизино лицо, — тебе приятно цветы дарить.

Лиза покраснела.

— Теперь поняла, почему у Козлова фамилия говорящая?

«Злословие — грех», — мелькнуло в голове у Лизы, но вслух она сказала правду:

— Поняла. Потому что он козел.

Жанна возмутилась ужасно, услышав Лизин рассказ:

— Ты знаешь, я редко с ним пересекалась, но такого у меня никогда не было. Обычно поедешь снимать самую захудалую районную библиотеку, когда там ветеранов собирают поговорить о прошлом накануне Дня Победы, — и там суют эти несчастные бутерброды. Весь их стол самодельный — это чай, дешевое печенье и бутерброды с сыром, — но они обязательно посадят и журналиста, и оператора за стол, чаю нальют, угостят и еще с собой начнут заворачивать — дескать, у вас, деточки, работа сложная, вам голодными нельзя. А тут… вот наглые-то… Стакан воды пожалели — так хоть бы стул дали. Попробовал бы наш Козлов сам записывать два часа стоя свои блистательные речи!

— Жанна, а можно я сама текст напишу?

— У Сони спроси. Но если тебе хочется, напиши, покажешь ей свой вариант. Возьми за образец празднование Дня матери и прошлогодние варианты.

— А где они?

— В нашем компе, в файлах. По названию и по дате легко обнаружить. Только учти, текст должен быть слюняво-восторженным. Хоть он и козел, а без него мы никуда. Именно благодаря властям у нас зарплата белая, льготы, социальный пакет и прочее счастье.

Пока Лиза рылась в компьютере, отыскивая нужные файлы, прибежала Наташа.

— Девчонки, наша Инна звонила.

Жанна шепнула Лизе:

— Инна у нас работала несколько лет, потом ушла на «Столицу».

— Она теперь не корреспондент, а редактор. Работает с ток-шоу.

— Повысилась быстренько, — с завистью вздохнула Оля.

— Ну, она девочка способная и активная, — заступилась Ася.