Счастлив по собственному желанию. 12 шагов к душевному здоровью

Я не могу перейти к следующей главе, не поставив последнюю точку над «i» в вопросе о языке. Ему от меня досталось, хотя, право, я не хотел этого. Мне неловко, если мои слова прозвучали как обвинения в адрес языка. И я не говорю, что язык плох, просто я пытался обратить ваше внимание на то, как им нужно пользоваться, насколько ему можно доверять и где искать то, что все мы ищем. Каждый человек ищет счастья, и не говорите, что вы не из таких, я вам все равно не поверю. Всякий хороший человек хочет быть счастливым, и это нормально. Вы имеете на это право, поэтому избавьтесь от ложной скромности или от пресловутых идей о том, что счастье недостижимо или что-то ещё в этом роде. Счастье достижимо, а кто верит, как известно, тот всегда найдёт.

На самом деле для нашей психологии и душевной жизни язык крайне важен, и хотя при его использовании, как мы видели, возникает множество побочных эффектов, он нам нужен. Он нужен для того, чтобы отыскать гармонию и опору, дать нам уверенность и понимание главного. В конце концов, язык позволяет определить, что же с нами происходит, чего мы хотим, и помогает понять, как выстроить путь к желаемому. Он может, если это необходимо, осадить нелепые чувства и пагубные желания. К сожалению, язык не является средством прямого действия, я имею в виду его неспособность дать нам истину сразу (истина, как и всякое знание, должна быть нами прожита, прочувствована, только тогда она станет частью нас, и только тогда эта истина и это знание будут нашими знаниями и нашей истиной). Без языка, конечно, тут не обойтись, но главное – не оступиться.

Я говорю пациентам: «Вы можете вылечиться за две недели, если будете следовать предписанию: попытайтесь каждый день думать, как вы можете сделать кому-нибудь приятное».

Альфред Адлер

Движение человека, попавшего в ловушку душевного кризиса, – это путешествие через огромное болото, полное трясин, редких кочек и мнимых опор. Шестом для проверки глубины и опасностей этих топей служит нам не язык, а истинные чувства, позиция третьего, вопрос «зачем?» и все, что возвращает нас туда, к самим себе. Мы должны вернуться к себе, к своему сердцу, а если двигаться вперёд, то только вместе с ним. Но кочки, по которым мы идём, сотканы именно из языка. То, что вы читаете в этой книге, это ведь тоже язык, он не заменит вам общение со мной, но это те кочки, которые я могу вам предложить, не имея возможности помочь большим. Впрочем, есть у меня ещё несколько «кочек», не интересует? Все, что можно сказать (что входит в рамки этой книги, разумеется), я скажу, но есть то, что можете сказать вы. Об этом я и хотел поговорить с вами прежде, чем мы перейдём к следующей главе.

При многословии не миновать греха, а сдерживающий уста свои разумен.

Экклезиаст

Молодой человек, обратившийся ко мне, страдал от сильной депрессии. Он переживал духовный кризис. Наша совместная работа давала неплохой результат, но на определённом этапе я почувствовал, что не все получается. В нем происходили глубокие личностные изменения, но пациент все ещё балансировал, и окончательного перелома так и не наступало. Я предложил ему завести блокнот, в который он мог бы записывать свои мысли. Причём, во-первых, он должен был писать их не для меня и не для кого другого. Во-вторых, нужен был не дневник, а именно блокнот с мыслями. В-третьих, он не должен был их систематизировать или специально придумывать перед тем, как записать.

Я сказал ему: «В тебе сейчас идёт большая работа, ты меняешься, многое переосмысливаешь, изменяется твоё отношение к себе, к другим людям, ты и к миру теперь по-иному относишься. Но, если ты никак не сформулируешь происходящее, оно может просто потопить тебя, слишком много всего в тебе происходит. Записывай свои мысли, о чем ты сейчас настойчиво думаешь, что созревает в тебе. Записывай свои переживания, то, о чем ты думаешь, какие прозрения тебя посещают. Понимаешь, в тебе ходят сейчас целые пласты, если ты их не отфиксируешь, они сольются и перепутаются, ты потеряешь то, что ищешь, ещё не отыскав. Ты ведь думаешь сейчас о своей жизни, о самом главном, о том, что в тебе происходит, запиши это. Просто пусть это будет написано, это должно вылиться в слова. Возможно, впоследствии ты откажешься от того, что напишешь сейчас, может быть, напротив, укрепишься в этом, но сейчас ты должен записать, просто записать». Он слушал меня задумавшись, а потом повторил мои слова: «Да, целые пласты… Я попробую».