Счастливая девочка (повесть-воспоминание)

Открываю глаза — светло, справа в углу у окна стоит ёлка! Она такая большая, такая красивая, на ней столько всего висит — даже с сундука видно! Около неё стоят Анночка с Эллочкой, что-то трогают и говорят. Я соскакиваю с сундука, подбегаю к ёлке — я никогда не видела такой необыкновенной ёлки, ни в Красном уголке, ни у нас дома! На ней висят очень красивые игрушки, но они не круглые, а нарисованы на бумаге и вырезаны. Вот Три поросёнка — какие на них красивые курточки и шапочки! Поросята висят рядом друг с другом. Вот повар — на нём огромный белый колпак и в руке — большая ложка, которой Бабушка в Москве суп наливала. Вот Принцесса — на ней очень нарядное длинное платье, туфельки такие, как у Золушки, — нам Бабушка читала, — у неё золотые волосы и на них небольшая корона. Эллочка объяснила, что корона маленькая, потому что она Принцесса, а не Королева. Вот Дед Мороз и Снегурочка рядом — мне кажется, что она на Анночку немножко похожа. Вот нарядная девочка с куклой, вот нарядный мальчик с лошадкой-качалкой. Тут и волк и лиса, и зайчик, и медвежонок, очень красивое яблоко и морковка. Всё невозможно сразу рассмотреть — и вся ёлка увешана разноцветными, длинными такими, красивыми, Эллочка сказала, что их зовут «гирлянды»!

Входит Бабушка и говорит:

— Дети, поздравляю вас с Новым годом!

— С Новым годом! — кричим мы.

Бабушка берёт Анночку за руку и говорит:

— Пойдём, деточка, тётя Нина пригласила тебя посмотреть их ёлку. — И они уходят.

Эллочка спрашивает:

— Что тебе нравится больше всего?

— Принцесса, — говорю.

— А мне больше всего нравится Крокодил. — И Эллочка мне его показывает.

— Ой! Ведь у нас дома, — говорю, — был очень похожий — он стоял газету читал! — Эллочка кивает головой. — А помнишь, — говорю, — маленький аквариум висел, а в нём совсем маленькие красные рыбки?

— Да-да, а помнишь разноцветные стеклянные шары — очень красивые? — Эллочка даже улыбается.

— Конечно, помню, — говорю, — мне очень нравятся стеклянные шары, они так волшебно блестят! — И тут вдруг думаю о непонятном. — А как же, — говорю, — вчера ёлки не было, а сегодня она есть?!

— Мама принесла, наверное, когда мы уже спали, — говорит Эллочка.

— А откуда взялись все эти игрушки, гирлянды?

— Ты прямо как маленькая, — удивляется Эллочка. — Ну, Мама их, конечно, нарисовала!

— А когда же всё это нарисовалось и повесилось? — удивляюсь я. — Ты что-нибудь видела?!

— Нет, я ничего не видела! Но я понимаю, что всё это они могли делать только ночью! Понимаешь, ночью, — говорит Эллочка. — Мамочка рисовала ночью — я думаю, они это делали несколько ночей! Бабушка ей, конечно, помогала — красила бумагу, наверное, вырезала, гирлянды делала!

— А когда это всё украсилось? — удивляюсь я.

Эллочка делает кривую голову и говорит:

— Ну что тут непонятно? Всё понятно — Мама вчера поздно вечером, когда мы уже спали, принесла ёлку, а игрушки и гирлянды у них уже были сделаны, они поставили ёлку и повесили на неё игрушки и гирлянды.

Да, я бы не догадалась, если бы она мне не объяснила!

Приходит Анночка.

— Ну как там ёлка у тётки Нинки? — спрашиваем мы с Эллочкой хором.

— Некрасивая, — говорит Анночка, — там только шарики стеклянные висят и вот как наши эти, — она показывает на гирлянды из разноцветных бумажных колечек, — тоже из маленьких стеклянных шариков. Совсем некрасиво! — Анночка разводит руками. — И ничего нет интересного!

Эллочка наклоняется ко мне и тихо говорит:

— Она не помнит наши ёлки до войны! — Я киваю головой.

— А у нас замечательная ёлка! — говорит Эллочка.

— Да-а-а! — кричим мы с Анночкой.

Мы стоим, смотрим на ёлку и радуемся!

Её не взяли покататься!

На улице солнце яркое и снег блестит! Значит, будет щипать нос и щёки, и снег будет скрипеть. Я люблю снегом скрипеть — пойду гулять!

— Анка, — говорю, — я пошла гулять, а ты пойдёшь потом с Бабушкой.

— Хорошо! — кивает Анночка.

Она такая хорошая, добрая, никогда не ссорится и… не делает кривую голову! Она знает, что у нас одно тёплое пальто на двоих — Бабушка обещала сшить второе, но пока «не из чего».

На улице здорово и замечательно! Я знаю, где снег, по которому никто не ходит — ну если и ходят, то очень мало. Когда пойдёт новый снег, надо сразу туда идти, там лучше всего снегом скрипеть. Это между тротуаром и рельсами — я туда иду. И начинаю ходить туда и обратно — дохожу до нашего окна и обратно иду, но уже по чистому снегу. Я смотрю, как много моих следов, и слушаю, как снег скрипит: наступишь так — один звук, наступишь по-другому — другой! Я уже много здесь наследила, пойду теперь во двор, там тоже есть место, где никто не ходит.

Вхожу во двор, сейчас через сугроб пойду туда, где чистый снег. Но почему-то посмотрела направо, во двор, и вижу, во дворе Анночка стоит в летнем пальто. Я кричу: «Ан-ка!» Она меня видит и бежит ко мне. Я тоже бегу — мы прибежали, у неё всё лицо в огромных слезах, как будто на неё шёл крупный дождь. Я её хватаю за руки и кричу:

— Что случилось?!

Она плачет очень несчастно и говорит: