Все мужчины были прелестно одеты в малюсенькие плавочки, которые едва прикрывали весомое содержимое, дорогие футболки, галстуки от Пуччи и Сен Лорана. Вокруг также было много стриженых пуделей, принадлежавших голубым, которые прыгали и носились вокруг.
Девушки, как я скоро выяснила, тоже были все голубые.
Единственным нормальным человеком здесь был мой друг Куук. Очень красивый и хорошо сложенный, он вызвал большой интерес у голубых, которые начали толпиться около него.
Оставшись одна, я стала знакомиться со всеми подряд, пока не подошла к девушке, чье лицо показалось странно знакомым, хотя, насколько я помню, у меня не было подруг-лесбиянок,
«Эй, – сказала мне хорошенькая рыжая девушка, – как ты поживала эти несколько лет?»
«Я? Вы уверены, что знаете меня?»
«Да, ты, маленькая «батч» (сленг. – активная сторона в лейсбийских отношениях. –
«Что ты хочешь этим сказать?» – спросила я ее.
«Мое имя Эллен Карф, и я была твоим учителем в старших классах и видела, как ты сгораешь от страсти к Хельге в то же самое время, как я умирала от желания иметь роман с тобой».
Эллен Карф, которая преподавала нам искусство и дизайн, совсем не походила на традиционный тип учительницы. Она шикарно одевалась и рассказывала нам, что помолвлена с лучшим актером страны. Однако у меня было достаточно информации о том, что ее жених был определенно голубым. Но я никогда не могла представить, что она, в свою очередь, была лесбиянкой.
«Могу сказать, что ты в те дни была маленькой «батч», – решила она рассказать мне. Мне было удивительно слышать об этом. Может быть, я была сильной и крепкого сложения и у меня были коротковатые белокурые волосы, но теперь, когда я смотрю на фотографии, сделанные в те дни, то мне кажется, что я была похожа на обычную привлекательную, спортивного вида школьницу.
Эллен взяла меня за руку. Ученица и бывшая учительница обошли все вокруг и поговорили со всеми голубыми девушками. И с этого времени я добровольно вошла в мир женского лесбоса.
Моим первым увлечением была девушка по имени Элизабет, которая выглядела очень женственной, когда начались наши встречи, но по мере развития наших отношений становилась все более и более мужеподобной. Она обрезала свои волосы, стала носить джинсы, рубашки и кроссовки, начала пить и курить.
В то время я не курила и не пила, так как еще подростком у меня с родителями было заключено соглашение. Они сказали, что, если я не буду пить или курить до восемнадцати лет, они купят мне мотороллер, а в восемнадцать обещали машину, если я откажусь от этих двух вещей до двадцати одного года. Я получила и мотороллер, и машину и, что довольно удивительно, до настоящего дня никогда не употребляю алкогольные напитки и только по случаю могу закурить сигарету, не вдыхая дым, – по требованию какого-нибудь необычного клиента, о чем я расскажу позже.
Элизабет, эта маленькая лесбияночка, безумно влюбилась в меня и хотела играть роль партнера-мужчины. Однако после того, как я увлеклась лесбийскими отношениями, для меня стало ясно, что по типу я определенно «батч», и поэтому у нас началась борьба за верховенство, отчего мы и расстались.
Я познакомилась еще со многими девушками через свою парикмахершу, которая была также возлюбленной Эллен, и моя сексуальная жизнь стала частично гетеросексуальной, частично гомосексуальной, иногда счастливым сочетанием того и другого одновременно.
Примерно в это время меня взяла под крыло искушенная пожилая супружеская пара, которая проживала в величественном особняке, построенном еще в XVII веке, в артистической колонии на острове Принсен в Амстердаме. Дэвиду, мужу, было сорок два года, а его жена, Сильвия, была на восемь лет старше. Часто на неделе и на уик-энды я ночевала у них и вообще проводила там массу времени, болтая с Сильвией, привлекательной, жизнерадостной женщиной, пока Дэвид, который владел рекламным агентством, работал в своем кабинете.
Однажды вечером в своей спальне она попросила меня помассировать ей спину. Она благоухала свежестью после душа и лежала лицом вниз на кровати. «Почему бы тебе не снять одежду, Ксавиера?»
Я была несколько удивлена таким предложением, и, по правде говоря, мысль о том, чтобы заниматься любовью с пятидесятилетней женщиной, не привлекала меня. После того, как я начала делать массаж, она стала издавать низкие стонущие звуки и сексуально возбуждаться. «Ксавиера, сними свою одежду и займись любовью со мной», – взмолилась она. Она перевернулась, и я увидела ее красивые большие твердые груди (для меня вид прекрасной женской груди является чрезвычайно привлекательным, и еще в детстве я воображала, как буду сосать грудь моей матери, поэтому я довольно рано поняла, что моя естественная природа бисексуальна, и полностью наслаждалась и гетеросексуальными, и гомосексуальными встречами). Нельзя винить свою природу. Поэтому я разделась и присоединилась к ней в постели.