Счастливая проститутка. Моя история

Три здоровенных женщины-полицейских ворвались в камеру, сноровисто укротили белую девушку, бившуюся в истерике. Что же произошло дальше? Слава богу, нам не пришлось находиться больше там, что-бы это выяснить. «Выходите отсюда, вы, гам, девушки за перегородкой. Судья хочет видеть вас сейчас». Людской скот повели в зал суда.

Внутри помещения, заполненного журналистами, художниками судебной хроники и любопытными зрителями, находились вчерашние гости моего дома. Симпатичный «джон» (сленг: клиент проститутки. – Пер .) из Мидвеста, которого я здесь буду называть Келвином, мог, возможно, потерять свою работу и семью из-за того, что его имя и положение упоминались в скандальной хронике всех нью-йоркских газет в связи с моим домом. Там же был мой греческий возлюбленный Такис, а рядом с ним пара, чье единственное нарушение общественных условностей заключалось в их разных фамилиях. Иными словами, они жили в мире свободной любви и занимались сексом с Такисом и мной одновременно в моей квартире не за деньги, а ради любви за несколько минут до того, как прибыли копы (сленг: полицейские. – Пер .).

Судья слушал чтение наших обвинительных заключений с выражением, как мне показалось, очевидной враждебности. Один за другим я платила залог за своих девушек из конверта с деньгами, который я успела спрятать в своих трусах прежде, чем копы повезли меня в полицейский участок. Но одного человека, которого мне хотелось увидеть, в зале суда не было. Моего друга Ларри. Я не смогла связаться с ним, а у него был ключ к ячейке-сейфу, где хранилась большая часть моих наличных денег. И теперь мне не хватило денег, чтобы заплатить огромный залог в 3500 долларов, установленный судом для «наиболее известной мадам Нью-Йорка», как я услышала про себя из решения. Итак, меня ждал «Остров Райкер».

«Остров Райкер» – это новая женская тюрьма, более чистая и современная, чем Томбз, но все равно сборное место для отбросов общества. Меня бросили в большую камеру, полную бродяжек, воровок, пятидолларовых проституток, разных нарушителей общественного порядка и жертв преступлений других людей.

Худощавая белая проститутка, ставшая жертвой извращенца-садиста – клиента, который получал свое удовлетворение от жестокого избиения женщин, ухаживала за своими ранами. Еще три проститутки были избиты им на Восьмой авеню за последние две недели, и у этой несчастной девушки были синяки и ссадины по всему телу плюс сломанная рука и верхняя губа, рассеченная до ноздрей. Место глаз занимали два распухших синяка с горизонтальными щелками.

Шестнадцатилетняя пуэрториканка плакала, потому что ее трехнедельный ребенок остался дома без присмотра. «Мой муж пытался убить меня!» – вопила она на ломаном английском.

Я попыталась помочь испаноязычной девочке заполнить ее тюремную анкету, но, когда сделала это, она отодвинулась от меня, как от прокаженной. Так же поступили и остальные заключенные. Моя дорогая одежда и внешность заставили их стать подозрительными и замкнутыми.

Все меня разглядывали, но никто не разговаривал со мной за исключением приятной миниатюрной коричневой девушки с большими веснушками на лице. «Меня уже арестовывали восемь раз за последние две недели, – сказала она. – Поэтому судья решил послать меня сюда с глаз долой на месячный срок».

Она волновалась, потому что ее сводник не знал, где она находится. Ей хотелось, чтобы я позвонила ему, когда освобожусь.

Когда меня выпустят? Когда это будет? Было четыре часа дня пятницы, шестнадцать часов спустя после того, как мой дом подвергся рейду полиции с помощью трех фальшивых «джонов».

Сейчас уже день, тогда где же Ларри с деньгами за мой залог? Где мой юрист? И почему я, классная женщина, довольная своей профессией и предоставляющая в основе своей необходимые услуги, нахожусь в этом ужасном месте? Я снова мысленно возвратилась к своему провалу, пытаясь понять, где мной была совершена ошибка.

Аврора чует копа за квартал. У нее не вызвали доверия эти трое «клиентов», которые так настойчиво звонили и настаивали на своем приходе, несмотря на то, что я пыталась отговорить их, У нас только что закончилась холостяцкая вечеринка, а в тот момент проходил дружеский светский прием, В третий раз, когда они позвонили около полуночи, я наконец разрешила им зайти.

Как только они переступили порог, Аврора дернулась, как газель, почувствовав запах шакала. Мой инстинкт также требовал осторожности. Невысокий смуглолицый мужчина с усами выглядел, как настоящий «джон». Он переминался с ноги на ногу. Второй был похож на жулика, но в наше время копы и жулики часто похожи друг на друга, поэтому тут я не могла быть уверена. Но вот третий, высокий мужчина, больше других походил на копа.