Счастливая Жизнь Филиппа Сэндмена

— Ай-яй-яй! Вот так все и признают, и соглашаются с тем, что являются мертвыми, пусть даже они и просыпаются каждый день, едят, пьют, куда-то зачем-то уходят, приходят, вроде как живут… Но нет — они мертвы. А Йешуа говорил: «настанет время, когда мертвые восстанут из могил», а про себя договаривал «надо для этого только успеть сделать то, что я должен сделать». Подавляющее же большинство людей попадает в ловушку и всю свою жизнь в печали и тоске, со страхом в сердце ждет смерти, надеясь на то, что после нее — когда-нибудь в будущем, когда наконец совпадет очередное предсказание даты конца света с галактическим коллапсом — они оживут и вернутся в прежнюю форму существования.

Филипп нахмурился, словно сам переживал то состояние, в котором когда-то был Йешуа. Он заглянул в бокал и покрутил его, смачивая стенки целительным напитком.

— Между написанными словами, их подлинным и навязанным смыслами есть очень тонкая грань. Учитесь мыслить критически, боритесь за понимание смысла, отрицайте то, что кажется вам неправильным, потому что только так вы сможете открыть для себя подлинный смысл. А может и не сможете, но пытаться нужно. Необходимо!

— Меня всегда оставлял в недопонимании момент излечения больных или воскрешения умерших.

— Сколько таких эпизодов вы помните? — выходя из состояния задумчивости, спросил Филипп.

— Слепого исцелил он, немощного, который ушел, унося с собой носилки. Сын римлянина, еще Лазарь. Девочка, которая была при смерти.

— И еще сын вдовы, — напомнил Филипп, продолжая наблюдать за тем, как вино стекает по стенкам бокала. — Три случая возвращения к жизни мертвых. Три за три года активной деятельности. Не так уж и много для человека его калибра. Вместе с тем может быть он действовал точечно и знал, к кому подойти и что сказать. Кому-то достаточно сказать «иди, вера твоя спасла твоего сына», зная, что за болезнь одолела того, а кому-то нужно и помочь — надавить там на что-то или может быть что-то вправить, или просто прикоснуться, чтобы вернуть того в нормальное состояние. А кого-то может можно и к жизни вернуть.

Я уверен, что вы слышали что-то об ущемлении нервов, о симптоматике заболеваний, о летаргии, коме, клинической смерти. Каждый день кто-то да воскресает, потому что у кого-то такая работа. И никогда не забывайте о том, что когда вы осознаете себя единым целым со Вселенной, перед вами рушатся все преграды и отворяются все двери. Йешуа нужно было подготовить людей к своему главному слову, поэтому действовать ему нужно было разными способами. Кому-то истина открывалась в момент, когда он останавливал толпу, готовую забить свою жертву камнями, с кем-то он просто мог побеседовать, сидя у колодца, а кто-то желал увидеть сверхъестественное чудо. А сверхъестественным может для кого-то показаться даже если вы скажете что-то своей кошке или собаке, на что та среагирует и выполнит вашу просьбу. Это уже от самих людей зависит. Не перед каждым нужно выдергивать кольцо из гранаты, чтобы заставить поверить в то, что она взорвется.

— А какой момент в повествовании ты считаешь поворотным, или, как ты его назвал, точкой невозврата?

— Я считаю такой точкой нагорную проповедь Йешуа. У апостола Матфея, или Матитьяху ей уделены аж три главы. Он, может быть, даже делал в процессе общения Йешуа с людьми какие-то заметки, иначе у него могло получиться так же, как и у Лукаса — часть одной главы, скорее похожая на конспект, в котором одни фрагменты обозначены, а другие попросту отсутствуют. Может быть Лукас слушал невнимательно, а может быть и наоборот — впитывал все в себя, и поэтому к написанию отнесся с меньшей ответственностью. К началу проповеди Йешуа окончательно определился с той формулой, которую ему было оптимально применять к этому народу, проживавшему в это самое время, в этой самой местности. Поэтому он использовал примеры из природы, быта, земледелия, торговли, отношениями между работниками и их хозяевами, владыками и рабами. Вполне вероятно, что его бы не так поняли, если бы он сказал «на ваших плечах мир держится», поэтому он говорил «вы — соль земли», хотя может быть это просто уже после текст так перевели.

Он открывался людям, насколько только это было возможно — и допустимо. Йешуа не забывал, что действовать нужно было в рамках закона, отсюда и оговорки, что он не хочет нарушать закон, что нужно отдавать Цезарю цезарево, но вместе с этим он призывал думать, учил людей мыслить, трезво рассуждать, подходить ко всему критически. Его ведь укоряли в совершении чудес в субботу, а он в ответ бил логикой, приводя в пример спасение овцы, упавшей в яму. Одним единственным логическим условием он поставил в тупик всех тех, кто готов был забить камнями в чем-то там провинившуюся женщину. Он открыто обличал представителей религиозного культа, предлагая постижение веры в качестве здоровой альтернативы. Однако людям было приятнее видеть все в волшебном свете. Им все же хотелось хлеба и зрелищ. Мне, кстати, сейчас тоже хочется взять еще один кусок этого мясного пирога.