Счастливая звезда (Альтаир)

— Пугаться будут. Знаете, что я вам посоветую? Вот там, возле чайной, палатка есть. Торгуют разными картинами и фарфоровыми зверями. Не такими, конечно. Из Ленинграда их привезли, делали знаменитые художники. Вот посмотрите. Хорошие звери! Слоны, обезьяны, медведи. Пес стоял там один. Ну прямо как живой! Сам рыжий, а морда черная. Ребятишкам понравится.

Женщина потуже завязала платок, взяла корзинки и спросила:

— Значит, куда идти-то?

Лева обрадовался, вывел ее на открытое место, откуда была видна крыша палатки «Культторга», и пожелал успеха.

Он направился было к Багрецову; но заметил, что какая-то девушка в маленькой зеленой шляпке рассматривает позолоченные картинки, которые особенно возмущали «инспектора справедливости» и казались ему страшнее пестрых свиней и голубоглазых кошек.

Первая победа была не трудной, надо бы повторить ее. Дело доброе, полезное. А кроме того. Леву интересовало, кто же покупает эту халтуру. Ведь если бы покупателей не было, то зачем же ее выпускать? Он не знал, как с этим бороться. Пойти в рыночный комитет? Но попробуй докажи, что здесь нарушаются принципы советской торговли. Вот если бы написать в редакцию районной газеты? Правильно. Но для этого необходим дополнительный материал. Может быть, под вывеской артели скрывается кустарь-халтурщик?

Интересно — что выберет девушка. Кто она? Пожилая колхозница могла не уметь отличать раскрашенную ерунду от настоящего искусства. А девушка молода, видимо чему-то училась, одета со вкусом — бледно-зеленое платьице, белые туфли, белая сумочка. Что ей нужно среди сухоруких балерин и дам, целующихся с голубками?

Лева стал за ее спиной, подтягивая лямки рюкзака. Тяжело. Пять буханок хлеба.

— Опять ты здесь? — набросился на Леву продавец. — Отправлю куда следует, тогда узнаешь.

— Невежливо вы обращаетесь с покупателями, — усмехнулся Лева, пришлепывая ладонью спадающую тюбетейку.

На месте бровей у продавца задвигались скупые рыжие волоски.

— Кто покупатель? Ты?

— Почему «ты»? Разрешите жалобную книгу!

— На каком основании? Я ее покупателям обязан давать. А ты кто?

Хотелось Леве сказать небрежно: заверните, мол, вон ту красавицу, пригодилась бы как «вещественное доказательство» преступления перед обществом. Но денег не было, и Лева отшутился:

— Вы правы, не могу я быть вашим покупателем. Голову не потерял еще.

Девушка в зеленой шляпке резко обернулась.

— Умный какой нашелся! А люди — дураки, непонимающие!

— Этого я не говорил, зря вы обижаетесь, — мягко возразил Лева и улыбнулся, заметив у нее совсем белый носик пуговкой, выделяющийся на темном, загорелом лице. — Сами же понимаете, что выбрать здесь нечего. Разве могу я поверить, чтобы, девушка со вкусом, повесите себе над кроватью вон то страшилище, — Лева указал на даму с голубком. — Одни ресницы чего стоят, как зубья у гребешка. А балерина какая! Ноги — палки, руки — плети. Настоящий скелет. Ночью еще приснится. Ужас! И все золотцем обсыпано, цветочками заляпано. Или вот, к примеру…

— Милиционер! — схватившись за голову, завопил разгневанный представитель «художественной» артели. — Милиционер!

Но Лева не обратил внимания на этот вопль и на то, что собрался народ. Стремясь завершить победу, он разобрал подробно еще одну картинку и наконец спросил девушку, неужели ее подруги покупают эту художественную продукцию.

— А как же! — удивилась она и, оглянувшись на собравшихся, сказала вполголоса: — Я на шахте работаю, живу в общежитии, У наших девчат эти картинки в моде. У многих над койками висят.

— Но почему же такая дрянь? — возмутился Лева. — Вон палатка — там настоящие картины. Почему не их вешают на стены?

— Да так. Девчата наши плохо разбираются. Я вот и сама…

Разговор неожиданно прервался. Появился милиционер и вежливо козырнул Леве.

— Пройдемте, гражданин.

— Как? Куда? За что?

По словам рыжеусого работника прилавка, неизвестный гражданин в тюбетейке, коего должен задержать милиционер, занимался здесь подрывной деятельностью и вел злостную агитацию, отчего пострадало выполнение плана торговой точки артели «Бытообслуживание».

Лева старался доказать, что в его действиях ничего предосудительного не было, он ратовал за повышение качества художественной продукции, рекомендовал приобретать настоящие произведения, а не халтуру, но все равно отделения милиции избежать не удалось.

Он понимал, что там, конечно, разберутся, но он опять запоздает, и тогда все будет кончено — Митяй его съест живьем, а Женечка даже не заступится. Беспокоило и другое: девушка в зеленой шляпке торопилась к подруге на день рождения, а вместо этого пришлось идти в милицию свидетельницей. Правда, она сама вызвалась, считая, что парень ни в чем не виноват, но Леве от этого не легче, хотел девушке помочь, а вышли одни неприятности.