Счастливая звезда (Альтаир)

— Что же делать, Вячеслав Акимович?

Ни о чем не могла сейчас думать Надя, кроме страшного несчастья, постигшего ее новых товарищей. Казалось, случись с ней такое, она умерла бы тут же. Разве можно после этого жить? Ужасно!

— Ахать нечего! — пробурчал Пичуев. — Быстро закажите пропуска.

Он досадовал на ребят и больше всего на себя. Какое ему дело до них? Глупейшая история! В то же время инженер не мог оставаться безучастным, он чувствовал это и злился… Может быть, потому, что хотел предложить студентам интересные испытания?.. Нет, испытания здесь ни при чем. Просто инженер Пичуев искренне встревожен. Телепередатчик, построенный студентами, довольно ценная конструкция, но ее можно повторить… Страшно другое: доверие коллектива не восстанавливается так скоро. Они могут навсегда потерять его, потерять так же, как и свою счастливую звезду «Альтаир».

Давно погасла трубка, затихли голоса за дверью. Давно уже все ушли из института, только Надя и Пичуев остались в лаборатории, ожидая студентов. И думал Пичуев не о проблеме дальности, а совсем о другом, не связанном ни с интересами Института электроники и телевидения, ни с личными интересами самого инженера, и думы эти были неотвязны, тревожны.

Чтобы освободиться от них, Вячеслав Акимович снова вспоминал о проектах дальней передачи телевидения, о высокочастотных кабелях, которые предполагалось тянуть из — Москвы в другие города, чтобы по этим кабелям передавать московскую телевизионную программу местным телецентрам. Инженер прикидывал, сколь дорого это может стоить, вспоминал еще об одном способе, с применением ретрансляционных точек, когда по цепочке радиостанций, будто эстафетой, бежит волна из Москвы… Он думал и о других возможностях дальней передачи, все они были ему давно известны, но ни один способ его как следует не удовлетворял… Мысли вновь и вновь возвращались к маленькому автоматическому передатчику, который сейчас путешествует в чужой машине и подает сигналы о помощи: «Верните меня, верните!»

Пичуев не заметил, как в лабораторию вошли Усиков и Гораздый, растерянные хозяева пропавшего аппарата.

— Вот они, — чуть слышно сказала Надя.

Друзья стояли потупившись, намокшие, молчаливые. С опущенных рук, с рукавов, набухших от стекавшей воды, падали капли, с громким стуком, как горох, ударяясь о пол. Только они нарушали застывшую тишину.

— Что было в ящике, который остался у вас? — наконец спросил инженер.

Внимательно рассматривая пряжку на ремне, Митяй ответил:

— Лопаты.

— На ящике табличка с надписью: «Светлогорский завод сельскохозяйственных машин. Цех ширпотреба», — добавил Лева, машинально поправляя мокрую тюбетейку.

Гораздый с шумом вздохнул.

— Других данных нет. Ничего не известно.

Потом он высказал робкое предположение: вероятно, машина ехала именно с этого Светлогорского завода, где человек, которого называют Толь Толичём, получал груз, в том числе и ящик с лопатами.

Инженер согласился с этим. Митяй печально продолжал свой рассказ. Оказывается, он и Лева звонили по междугородному телефону на Светлогорский завод, где узнали, что за последние дни отдел сбыта никаких лопат не отгружал. Возможно, они были получены с завода давно и лежали где-нибудь на складе.

Оборвалась единственная нить… Конечно, студенты не запомнили номера машины Толь Толича, где остался «Альтаир», ничего не знали о ней, даже не представляли ее маршрута. Отчаявшиеся друзья пытались спрашивать у постовых милиционеров: может, те видели машину с ящиками? Постовые сочувственно отвечали, что за сегодняшний вечер не раз встречали такой груз. Обыкновенная упаковка — ящики.

— Уравнение со многими неизвестными, — заключил Вячеслав Акимович, выслушав горестное повествование Митяя. — Я бы сказал — со всеми неизвестными… Математика тут не поможет. Видно, и опытность разведчика здесь тоже не пригодится. Искать в Москве случайно продавший ящик — все равно что иголку в сене. Вот если бы ящик у вас украли, то органы милиции постарались бы его найти… А тут, как говорится… — Пичуев развел руками. — Плоды преступной небрежности! Ну, ну, не кваситься! — пригрозил он, заметив, как при последних его словах Лева Усиков закусил губу и отвернулся. — Сами натворили, сами и расхлебывайте.

— Да ведь они… — пыталась было вступиться Надя, но инженер не дал ей договорить:

— Знаю, что они, а не кто другой. Лежит сейчас ваш ящик где-нибудь на складе и ждет, пока его не отправят в подсобное хозяйство. Год может лежать ящик с лопатами у нерадивого завхоза. Никто и знать не будет, что погибает на складе единственный в своем роде и, я бы сказал, довольно любопытный аппарат.

Надя хотела утешить студентов:

— Может, еще найдется?