Счастливчик

Он также обратил внимание, что почти все двустворчатые двери парадных многоэтажек распахнуты настежь, а балконы завешены всевозможными тряпками. Однако больше всего удивляли люди. Их было много, то есть очень много. Аня не успевала отвечать на приветствия встречных прохожих. Некоторые здоровались и с Веней, но все без исключения с интересом его разглядывали. Поражало то, что лица прохожих были не то, что радостные, но далеко не замороченные, как у россиян двадцать первого века. А еще – было очень много курящих. Мужчины курили прямо на ходу так, что дым даже не успевал рассеиваться.

Веня вздохнул и решился-таки проверить точность своего попадания. Не поворачиваясь к спутнице, он как бы между прочим произнес:

– Стало быть, у нас сегодня суббота третье июня.

– И что? – сверкнула глазами Аня.

– Дело в том, что мне еще рано возвращаться в Питер. Я не выполнил задание в полном объеме. Отчет будет неполным, а врать я не привык. Мне нужно время хотя бы до понедельника.

– Веня… можно я тебя буду так называть?

– Конечно.

– Второй раз в жизни слышу, что Ленинград называют Питером. В общем-то, я знаю, так не принято, но мне это жутко нравится. Что ты собираешься делать?

– Мне нужно остаться…

– Без документов и денег?

– Вот и я думаю, – Веня выжидающе смотрел на Аню.

– Все, я решила! Поживешь у меня. Надеюсь, ты хороший мальчик и не будешь ко мне приставать.

– Да как это можно?! – возмутился он.

Сам же прикусил язык, потому что следом летела фраза: «Но совсем не против твоего приставания ко мне». Ей бы хорошую одежду, подумал Веня, да чуть-чуть нормальной косметики – можно и на мисс Вселенную посылать.

Анина квартира располагалась на втором этаже двухэтажного дома и была еще меньше, чем Веня мог себе это представить. На кухне едва могли разминуться два человека. И это без холодильника, которого не было вовсе. Из мебели там были стол и две табуретки. Под двумя навесными шкафчиками стояли тумбочка, двухкамфорная газовая плита и раковина. В совмещенном санузле рядом с огромной ванной без душа, находился не менее громоздкий унитаз с бачком на уровне головы. Однако именно он являлся гордостью хозяйки, потому что в принципе удобства находились во дворе, и лишь треть квартир была оборудована «чудными устройствами». Устройство, правда, издавало звук, соизмеримый с грохотом Ниагарского водопада. Самой же любимой вещью Ани являлся черно-белый телевизор. Выяснилось, что его всего лишь неделю назад по большому блату привезли из Ленинграда. Вечером смотрели его с упоением. Аня – как собственно телевизор, а Веня – как окно в удивительный мир прошлого. Жалко, что был лишь один канал. Опрометчивый вопрос Ростовцева подвигнул Анюту настойчиво выяснять количество каналов в Ленинграде. Был в квартире еще один предмет, интересный для гостя, но совершенно бесполезный для хозяйки. Это «оставшееся от мамы» пианино. Однако в этот раз Веня не стал хвастаться своим мастерством.

Ночевал он в узкой прихожей на раскладушке, а утром засобирался в дорогу. Объяснил, что обязательно нужно закончить задание режиссера театра. «Одолжив» у хозяйки двадцать копеек, Ростовцев выскочил на улицу. Путь его лежал на остановку и далее – к камню. У него не было сомнения в том, что он «откроет» портал и вернется назад. Легкая досада осталась от того, что не попрощался с чудной девушкой, но это был лучший вариант для обоих.

До места Веня добрался быстро. Еще издали он определил, что свечение на камне отсутствует. Последующие часа полтора были посвящены приведению камня в «рабочее состояние». Вначале он пытался сделать это по-хорошему – гладил его и даже целовал, говорил ему добрые слова, а однажды со слезами на глазах признался в любви. Постепенно степень воздействия на валун становилась жестче. Тон воззваний к нему изменился. Вместе с содержанием. Из памяти были извлечены все обороты, содержащие матерные слова. Даже противоречащие здравому смыслу. Когда же стало ясно, что слова не действуют, Веня перешел к физическому воздействию. Начал с большой палки, которую отломал от сухого дерева, а закончил камнем, специально принесенным с берега. Им замечательно выбивались не только искры, но и мелкий щебень.

Если бы при вышеописанном действе Веню обнаружил кто-то из посторонних, то незамедлительно вызвал бы специализированную неотложку. Ну, а в дурдоме пятидесятилетней давности в самый раз было бы доказывать, что ты прибыл из светлого будущего. Вскоре удары превратились в некую рутину, потому что их прекращение оставило бы лишь одну тоскливую безысходность. Очередной удар сбил мох у основания, обнажив знаки, похожие на стрелы. Очистив поверхность, Ростовцев обнаружил рукотворную картину, охватывающую добрую половину нижней части валуна. Бросались в глаза изображения круглой формы.