Счастливчик Ген

– Есть и другая опасность, – сказал я и обратился к увлёкшейся пирожками Алине: – Не жадничай, оставь другим. Девушкам нельзя есть много теста. Сейчас твою талию можно обхватить двумя руками, а если будешь налегать на пирожки, то растолстеешь и не сможешь проходить в дверь. Что тогда скажет жених?

– Не больно-то ты её обхватываешь! – с обидой сказала девушка. – Если захотел бы, не было бы никакого жениха!

Она вскочила и убежала к себе в комнату.

– Совсем распустилась девчонка, – с осуждением сказала Клара, глядя на моё растерянное лицо. – Как бы не пришлось менять служанку.

– Что ты хотел сказать об опасности? – спросил Маркус.

– Вам известен небольшой участок суши вашего мира. Судя по той книге, которую вы мне дали, это два десятка королевств и населённые дикарями острова. С запада известные земли окружает огромная пустыня, перейти которую ни у кого не получилось, а на юге тянется обширная горная гряда на много дней пути. Вы не знаете, есть ли страны за этими горами. Север – это побережье, вдоль которого ведётся морская торговля, а на востоке обширные леса, населённые самыми разными племенами и народами. Время от времени они совершают набеги на близлежащие королевства, а те в свою очередь любят потрогать мечом лесовиков. И это тянется не одну сотню лет. Я прав?

– Прав, но я не понимаю, к чему эти рассуждения.

– Сейчас поймёте. Ваши корабли плавают только вдоль берега или удаляются в море?

– В основном вдоль берега. В море ходят только на острова, в хорошую погоду и при попутном ветре. И такой поход – это всегда большой риск.

– У меня не было книг по мореплаванию, но из ваших слов можно сделать вывод, что здесь плавают под прямыми парусами и не умеют ходить против ветра.

– Разве такое возможно? – удивился Маркус.

– Я неправильно выразился. Если ветер дует в лоб, то против него не пойдёшь ни под каким парусом. А под острыми углами к ветру ходить можно, только нужно переделать парусную оснастку. А для ориентации в открытом море при отсутствии звёзд нужен компас. В моём словаре нет такого слова, поэтому можно сделать вывод, что он вам неизвестен.

– Можешь объяснить, что это такое?

– У вас известны куски железной руды, которые притягиваются друг к другу?

– Попадаются такие диковины.

– Если взять такой кусок и ненадолго приложить к лёгкой железной стрелке, которую потом закрепить на иголке, чтобы свободно вращалась, то она своим концом всегда будет повёрнута в одну сторону. Относительно этого направления можно определять остальные.

– Это интересно, но при чём здесь броня?

– А при том, что вы не смогли обследовать побережье дальше чем на несколько дней пути, и ничего не знаете о народах, которые могут там жить. Там могут быть не одни дикари, и не обязательно они будут придерживаться ваших понятий о мужестве и взглядов на защиту. И если приплывут корабли с закованными в броню пришельцами, будет плохо. А здесь ещё каждый сам за себя. У вас есть постоянные военные союзы?

– Нет, – мрачно ответил Маркус. – Союзы заключаются редко для нападения, и никогда для защиты. Считается, что, если не можешь защитить свою землю, значит, у тебя нет на неё прав. Вообще же, войны у нас редки.

– В истории моего мира такие нашествия не редкость, – сказал я, – но для вас это пока не самая большая опасность. Может случиться, а может и нет. Мои рассуждения к тому, что в ваших ограничениях немного смысла. Вы оказались отрезанными от других стран и живёте изолированно, придерживаясь обычаев, которые не будут соблюдать другие. А с нашим появлением их может отринуть и кто-нибудь из вас. Объявят трусом? Можно потерпеть, а потом развесить хулителей на деревьях.

– Давай пока об этом закончим, – предложил Маркус. – Мне нужно кое с кем поговорить, а потом мы продолжим этот разговор. Сейчас мне пора идти. Скоро совсем стемнеет, а я не люблю пользоваться ночным зрением.

– А что это за зрение? – спросил я. – Судя по названию, вы можете видеть в темноте?

– Не в полной. Вижу, что у тебя загорелись глаза. Поговорим и об этом, но не сейчас, тебе пора отдыхать. Можешь сходить успокоить вашу служанку: не дело, когда девушка плачет в подушку.

– А вы хотите, чтобы в подушку плакал я. Знаю я, чем закончится такое утешение. А если у неё будет ребёнок? У меня нет денег на уплату штрафов, да и не смогу бросить своего ребёнка. А связывать себе руки пока тоже не могу. Пусть лучше она сейчас поплачет одна, чем потом нам плакать вдвоём.

– Как считаешь нужным, так и поступай.

– Я тоже не железный и уже не тот мальчик, который знал о женщинах только из рассказов старших приятелей. Если она от приставаний перейдёт к слезам, меня надолго не хватит.

– Эх, молодёжь! – проворчал Маркус, забирая сумку с уже прочитанными книгами. – Слава богам, что для меня всё это уже позади и неважно.

– Иди отдыхать, – сказала мне Клара. – И не вздумай портить глаза, читая с лампой. Некуда тебе так спешить. Перечитаешь сейчас книги и что будешь читать потом?