Счастливчик Ген (Игра)

- Мастер, у вас король.

Я шагнул за порог, и за спиной с мягким стуком закрылась дверь.

Они были здесь все. Король вместе с Карой сидели на кушетке, Алина расположилась в кресле у горящего камина, у ее ног свернулась ларша, а Лана о чем-то спорила с Ником. При моем появлении все на мгновение застыли. В первое мгновение всех ввел в заблуждение гвардейский костюм, узнали меня мгновеньем позже. Недоумение в глазах жен исчезло, а сами глаза стали в два раза больше. С радостным визгом девушки бегом устремились ко мне и почти одновременно бросились на шею. На вас никогда с разбегу не прыгала девушка? Пусть даже и легкая? А две сразу? А если вы еще измотаны дорогой и еле стоите на ногах? Одним словом, они меня повалили на ковер и оказались сверху, обе одновременно.

- Почему меня ни разу так не любила ни одна девушка? - спросил король. - Да встаньте вы с него, затопчите, останется вам вместо мужа один мундир. Кстати, ты когда успел вступить в мою гвардию? Нет, я не возражаю, хотя это и непорядок, так как своих гвардейцев утверждаю лично. Но почему принц в чине рядового? Это урон чести! А тебе, Ник, на такое пялиться еще рано, брысь отсюда!

Прозвучали торопливые шаги, и послышался хлопок двери. С меня, наконец, слезли, хотя по-прежнему продолжали целовать в два рта. Хорошо, так бы и лежал. Подошла Лина и внесла свою лепту, лизнув мне щеку шершавым языком.

- Дамы, довольно! - заявил Игнар. - Нацелуетесь еще. Отпустите его хоть не недолго, никуда он теперь не денется. Я с ним переброшусь парой слов, и мы с Карой уйдем, а вы тут милуйтесь, хоть до утра. Хотя я бы на вашем месте поберег мужа, что-то у него вид какой-то дохлый.

Последние слова короля насчет дохлого вида живо привели моих жен в чувство, и они в четыре руки начали меня поднимать.

- Девочки, да пустите вы меня, шальные! - сказал я. - Сам поднимусь.

Они не послушались, и совместными усилиями я был водружен в ближайшее кресло. Лана тут же забралась мне на колени, подставив под поцелуи мокрое от слез лицо, а Алина пристроилась за спинкой кресла, обняв меня сзади и уткнувшись лицом в мои волосы, отросшие уже до приличной по местным понятиям длины.

- Они невменяемые, - сказал Игнар Каре, имея в виду моих жен. - Ген, скажи только, нормально вы съездили, все сделал, что хотел? И мы уйдем, подробно поговорим завтра.

- Да, все сделали, что надо, и без особых происшествий.

Король довольно кивнул, предложил руку Каре, и они нас покинули.

- Вот мы и одни, - сказал я в перерывах между поцелуями. - Только девочки, вы уж меня извините, но я так вымотался, что, кроме поцелуев, ни на что не способен. Нужно немного отдохнуть и отоспаться хотя бы до утра.

- А мы ни на что такое и не рассчитывали! - ответила Лана.

- Врешь, - разоблачил я ее. - Глаза выдают. Алина, ответь ради бога, будет у нас ребенок, или ты тогда ошиблась?

- Будет, и это уже точно. Пойдем, путешественник, мы тебя уложим в кровать. Там ты нас хоть будешь целовать по очереди, а то здесь к тебе одна младшая присосалась. Заодно будешь рассказывать, как съездил.

- Так все-таки, целовать или рассказывать? - сказал я, снимая с колен Лану и поднимаясь. - Эти два занятия как-то слабо совмещаются.

- Конечно, целовать! - решительно выбрала младшая. - Рассказ подождет.

- А не заведетесь? - усомнился я. - Будете потом полночи ворочаться или побежите к охраннику в коридор, а мне расстройство и урон чести.

- Какое тут заводиться! - сказала Алина. - У меня из всех чувств к тебе сейчас - одна жалость. Похудел, осунулся, круги под глазами!

- Это у него не от дороги, - сказала Лана. - Наверное, нашел себе в девицу и ублажал ее со всем старанием! Признавайся, было?

- Было, - признался я. - Только пару раз.

- А вот теперь подождут поцелуи! - сказала Алина, толкнув меня на кровать. - Садись и рассказывай!

Я им все рассказал насчет Лаши, честно и без утайки, как было.

- У тебя не было ни одного шанса, - задумчиво сказала Алина. - Если жрица Лакриши захотела кого-нибудь затащить в кровать, она это сделает, и желание или нежелание мужчины никакого значения не имеют. Раньше, еще до большой войны юношей из знатных семей, которые могли заплатить храму, перед свадьбой отводили к жрицам, и те учили их искусству любви. За это требовали большие деньги, но, говорят, что оно того стоило. Она тебе показала много нового?

- Достаточно, - ответил я. - Все, что она вытворяла, я не запомнил, только кое-что.

- Вот это кое-что нам завтра и продемонстрируешь! - сказала Лана. - А что пожалел девушку, в этом ничего плохого нет, она ведь тоже тебе помогла. Только чтобы больше с ней никакого дела не имел. Я об этих жрицах тоже достаточно слышала. Если иметь с ними близость часто, то мужчина привязывается так, что рвутся и любовные, и семейные связи.

- Мне во всем этом непонятно только то, как ее отпустил Храм, - сказала Алина. - Слишком много в них вкладывают, слишком много секретов они знают, чтобы их отпускали. Ты о ее бывшем жречестве не распространяйся. Может быть, она сбежала из храма, а тебе сказала только потому, что доверяет.

- А что может быть, если узнают? - спросил я.