Счастливчик Сандерс

Она была истощена и измучена настолько, что едва смогла встать на ноги. Лицо ее покрывали начавшие желтеть синяки и покрытые струпьями ссадины, одежда – обрывки спортивного костюма – пропиталась пóтом, и запах от нее шел такой, что когда Абигайль прильнула к Сандерсу, тот задержал дыхание. Впрочем, с одеждой разобрались довольно быстро: возле выхода на поверхность, который Сандерс запомнил по схеме в пункте связи, на них напали два сектанта. Сандерс не стал стрелять, но и не миндальничал – одному сломал трахею встречным ударом стопы в подбородок, а второго так треснул прикладом, что если тот и выживет, то это будет чудом. Возможно, первым чудом зарождающейся с помощью «Божественного откровения» религии. Вытряхнув одного из полувоенного костюма, Сандерс передал его Абигайль и выбрался наружу. Через несколько минут она присоединилась к нему. Одежда смотрелась на ней вполне прилично, несмотря на то что рукава и брюки пришлось подвернуть…

Было около пяти часов вечера. Облака поредели, и хотя было довольно прохладно, пробивавшееся сквозь них солнце создавало иллюзию тепла. Сандерс определил направление и двинулся в сторону Кривого Ручья, обходя остатки Двух Скунсов по широкой дуге – не хватало, чтобы оставшиеся в живых сектанты заметили их и начали преследование. По этой же причине он не решился идти обратно через катакомбы: после амфимина мисс Клейн передвигалась более-менее бодро, но ее реакцию при встрече с последователями «Божественного откровения» представить было сложно.

Укол вернул ей силы, и она даже попросила (именно попросила, а не потребовала, как обычно), чтобы он дал ей что-то из оружия. Сандерс передал ей лучевик, однако на первом коротком привале, заметив, что она выдыхается, снова повесил оружие себе на плечо.

Они почти не разговаривали – экономили силы и дыхание, потому что пробираться через изрытую бомбардировкой землю в том темпе, который установил Сандерс, требовало немалых усилий. Только возле леса он сбавил шаг, а еще через час молча передал мисс Клейн вторую ампулу амфимина. Она так же молча прижала ее к локтевому сгибу.

По расчетам Сандерса выходило, что они выйдут к поселку не раньше завтрашнего вечера, как бы ни торопились, и едва стемнело, он остановился на ночлег возле первой попавшейся воды – мелкого болотца.

Полежав с минуту, он поднялся, разгреб хвою и принялся копать яму во влажной земле – костер ночью был необходим, но открытый огонь он, помня слова Бекрана об охотниках за беглецами, шарящих в лесах, разводить опасался. От биосканера в лесу толку тоже было не много. Живности тут должно было быть до черта – это тебе не пещеры.

Мисс Клейн наблюдала за ним внешне безучастно, пока не сообразила, что он собирается сделать. После этого она встала и принялась собирать сухие ветки.

– Вы не хотите освежиться? – спросил Сандерс. – Вода, конечно, паршивая, но хорошо хоть такая есть.

Мисс Клейн задумалась на минуту, потом положила собранный хворост возле ямы и скрылась за кустами, окружавшими болотце.

Огонь уже горел, распространяя приятное тепло, когда она вышла к костру, и Сандерс в который раз поразился, как мало надо женщине, чтобы преобразиться, – всего лишь ощутить себя чистой и свободной. Но и чистота, принимая во внимание отсутствие мыла, и свобода – они находились на враждебной территории – были относительными, а то, что к напарнице постепенно возвращается уверенность, было видно по ее заблестевшим глазам, казавшимся огромными на исхудавшем лице.

От холодной воды ее щеки порозовели, струпья отпали, волосы она зачесала назад, открыв высокий чистый лоб.

Присев к костру, Абигайль кашлянула:

– Мистер Сандерс…

«Это что-то новое», – удивился Дик.

– Я должна поблагодарить вас. Если бы не…

– Пустяки, – прервал он, видя, что слова даются ей с трудом. – Вот, поешьте лучше. – Разломив плитку концентрата, он передал ей бóльшую часть.

Она откусила разом половину плитки и виновато взглянула на Сандерса. Тот отвел глаза, делая вид, что занят костром.

– Ничего вкуснее в жизни не ела, – сказала мисс Клейн.

Сандерс передал ей обеззараженную воду, которую набрал все из того же болотца.

– Я бы с удовольствием узнал, как вы здесь оказались, – сказал он спустя несколько минут.

Абигайль вздохнула, прилегла на локоть и поворошила веточкой угли. Сандерс видел, что обсуждать то, что с ней произошло, ей не хочется, однако она могла обладать нужной информацией, которой сама, не будучи осведомленной, как Сандерс, не придала бы значения, и поэтому он решил не откладывать вопросы. Впоследствии что-то могло забыться, а свежие впечатления, даже ощущения – самые точные.