Счастливчик (СИ)

Вот теперь совсем ничего не понимаю, а я это дело терпеть не могу. Любопытство — один из моих самых злейших пороков.

— Это ведь не потому, что Роу мне настолько не доверяет?

Маргарет уверенно качает головой.

— Не потому, — и сжимает губы в прямую линию.

Секреты, секреты… А холодно всем.

— И это не имеет отношение к тому, что на борту нет постоянного механика, а роботы-уборщики свалены в пыльную кучу в кладовке? — продолжаю допытываться. Я упорный.

Но Маргарет непреклонна. Она складывает руки на груди, принимая оборонительную позицию.

— Хочешь и можешь помочь — помогай, — отрезает таким тоном, что желание задавать вопросы пропадает. — Ты забудешь о "Ласточке" через неделю, а нам тут еще жить и жить.

Чертовски не люблю чего-то не понимать. Тогда мое воображение начинает строить догадки, и все становится еще хуже.

— Как скажешь, — поднимаю руки ладонями от себя, временно сдаваясь. — Пойду, поищу Нормана.

— Иди-иди, — благословляет Мэг, — лучше сейчас, потому что после драки с Эдом вряд ли ты сможешь ходить, а тем более приносить пользу.

— У нас планируется спарринг, а не смертоубийство, — напоминаю. — Спарринг — это тренировочный бой.

— Это ты потом своему сотрясению мозга скажи, — качает головой Маргарет, и не думая менять свою точку зрения. Зря она так, не настолько я плох в рукопашной.

— Ладно, пойду, — решаю. Раз уж, по мнению Мэг, жить мне осталось только до вечера, не мешает поторопиться.

— Иди-иди, — провожает медик, — пока ходится.

Шутливо салютую ей как старшей по званию и покидаю медблок.

Поспарринговаться с Эдом становится все интереснее. Ни за что не упущу такую возможность.

* * *

Норман находится в кают-компании. На самом деле, там расположилась большая часть экипажа, в том числе Ди и Дилан, которые сидят на разных концах дивана и копаются каждый в своем планшете.

Норман и Томас играют в шахматы за небольшим столиком в углу, выглядят увлеченными.

Эд, развалившийся в одном из огромных глубоких кресел, единственный поднимает глаза, когда я вхожу. При этом взгляд у него такой, будто он чего-то ждет. Надеюсь, не того, что отменю вечернюю встречу в спортзале?

Подмигиваю Эду, получаю в ответ скупую улыбку и двигаюсь к шахматному столику в углу.

— Взрослые дяди заняты, — получаю вместо приветствия, стоит мне замереть за плечом Томаса. Надо же, даже не повернулся, а точно знает, кого принесло. — Иди, малыш, погуляй.

Игнорирую снисходительный тон, беру свободный стул и приставляю к столику третьим, тем самым вынуждая обоих мужчин потесниться, а Томаса даже сдвинуть колени.

— Угу, спасибо, — благодарю блондина, замечаю, как его бледные брови взлетают вверх, но уже не смотрю на него — я пришел не по его душу.

— Норман, Мэг сказала, ты знаешь, где лежат инструменты, — выдаю без предисловий.

Мужчина одаривает меня безразличным взглядом.

— Знаю. И что?

— Они мне нужны.

Норман хмурится.

— Зачем?

Ногти подпилить или в зубах поковыряться — зачем еще могут понадобиться инструменты?

Не вижу смысла врать.

— Хочу починить климат-контроль, — отвечаю честно.

— Да ты хоть отвертку в руках держать умеешь? — бормочет Томас, явно обиженный тем, что его потеснили.

Оборачиваюсь к нему с улыбкой.

— Я еще ими жонглировать могу, — и пока тот думает, чем еще попытаться меня задеть, опять обращаюсь к Норману. — Дашь? Я так понимаю, вам всем надоело мерзнуть по утрам.

К Томасу возвращается дар речи. Возле него нет привычной кружки, а вокруг не витает запах алкоголя — значит, это трезвость влияет на его настроение не лучшим образом.

— А дышать нам не надоело, — произносит язвительно. — Напортачишь, нанюхаемся вакуума.

Хочется закатить глаза. Сколько можно-то? Он правда думает оскорбить меня своим недоверием?

— Ладно, — решаю, — нет так нет. Пойду к капитану.

От чего бы там Мэг ни предостерегала, в конце концов, пойти к Роу и задать ему прямой вопрос будет куда информативнее, чем пререкания с этими шахматистами.

— Погоди, — останавливает меня Норман, когда я уже отодвигаю стул, чтобы встать.

Замираю. Я никуда не спешу, у меня в запасе еще целых шесть дней пребывания на борту "Старой ласточки".

— А ты, правда, сумеешь наладить систему? — в голосе Нормана звучит неприкрытая надежда.

Уверенно киваю. Я знаю о клиркийской технике все, у меня были хорошие учителя.

— Тебе лет-то сколько? — а Томас упорный, все еще не оставляет попытки меня уязвить.

— Восемнадцать.

В ответ лысеющий блондин разряжается громким хохотом. В нашу сторону начинают поглядывать остальные.

— Слыхал? — отсмеявшись, спрашивает своего партнера по игре. — Он даже не совершеннолетний.

— По законам Лондора — совершеннолетний, — возражаю.

— Но мы не на Лондоре, — с садистским наслаждением напоминает Томас. — На том же Альфа Крите совершеннолетие наступает в двадцать два.