Счастливчик Старр

Пассажиров провели в небольшую каюту, и оказавшись внутри, Лаки тоскливо вздохнул. Он чувствовал себя вполне уютно в космосе только на своей яхте «Звездный стрелок», которая осталась в ангаре космической станции.

— Позвольте предупредить вас,— громко сказал Тор Джонсон,— что, как только мы сойдем с орбиты космической станции, невесомость исчезнет. Сила тяжести будет расти. Если у вас бывают приступы космической болезни...

— Космическая болезнь! — выкрикнул Бигман.-— Ты, планетный извозчик, я в детстве мог вынести изменение гравитации, какое тебе и сейчас не под силу. — Он слегка оттолкнулся от стены пальцем, крутанул сальто и, снова коснувшись стены, повис в полудюйме над полом.— Когда наберешься смелости, попробуй проделать этот трюк.

— Скажи-ка,— вспыхнул второй пилот,—как столько нахальства вмещается в полпинте?

— Полпинты! — мгновенно парировал Бигман.— Почему это ты, глистообразный бугай... — Но рука Лаки опустилась ему на плечо, и он проглотил конец фразы.— Поговорим на Венере,— злобно пробормотал он. Тор был все еще красный от возбуждения, но молча последовал за своим командиром в рубку управления в носовой части катера. Бигман, чья злость мгновенно улетучилась, сгорая от любопытства, обратился к Лаки.

— Как тебе нравятся эти усы? Никогда не встречал таких больших.

— Это просто мода, Бигман,— ответил Лаки.— Я полагаю, что практически каждый мужчина на Венере отрастил их.

— Вот такие? — и Бигман приложил к верхней губе палец, слегка поглаживая ее.— Интересно, как я буду выглядеть с ними.

— С такими же большими? — улыбнулся Лаки.— Они закроют тебе все лицо.

Пол под их ногами завибрировал и «Чудо Венеры» отделилось от космической станции. Катер развернулся и лег на расчетную спиральную траекторию, которая должна была привести его вниз, на Венеру. Как только катер увеличил скорость, Лаки наконец-то почувствовал, что напряжение начало оставлять его. Его взгляд стал задумчивым, а строгое, с тонкими чертами лицо — спокойным. Он был очень высок и казался худым, но за этой обманчивой худобой скрывались стальные мускулы. В жизни Лаки уже видел немало и добра и зла. Еще в детстве во время пиратского нападения вблизи той самой Венеры, к которой сейчас приближался, он потерял родителей. Его воспитатели — ближайшие друзья отца: Гектор Конвей, ныне глава Совета Наук, и Августас Генри, служивший там же начальником отдела. Все воспитание и обучение Лаки преследовало одну цель: когда-нибудь он тоже должен стать членом Совета Наук и посвятить свою жизнь прогрессу человечества и борьбе с врагами цивилизации. И он стал самым молодым членом Совета, и, вероятно, останется таковым в ближайшее время.

Тем не менее, он успел уже выиграть свои первые сражения. В пустынях Марса и среди слабо освещенных скал пояса астероидов. Он сражался с преступниками и побеждал их. Но борьба со злом и преступлениями не является краткосрочной кампанией, и сейчас ее ареной стала Венера, причем положение было особенно тревож ным потому, что подробности были совершенно не ясны.

— Я не знаю, заговор ли это Сириуса против Солнечной федерации или же просто уголовщина,— процедил сквозь сжатые зубы глава Совета Наук Гектор Конвей.— Но местные работники склонны считать, что ситуация серьезная.

— Послали ли вы кого-нибудь из наших специалистов по кризисным ситуациям? — спросил Лаки. Он не так давно вернулся с пояса астероидов и слушал все это с нескрываемым интересом.

— Да, Эванса,— ответил Конвей.

— Лу Эванса? — спросил Лаки с заблестевшими от возбуждения глазами.— Я, когда учился в Академии, жил с ним в одной комнате. Он хороший парень.

— Так ли? Венерианское отделение Совета потребовало его смещения и расследования обвинения в коррупции.

— Что? — Лаки вскочил на ноги. — Дядя Гектор, это абсолютно невозможно.

— Не хочешь ли ты полететь гуда и сам во всем разобраться?

— Конечно! Великий Космос! Мы с Бигманом отправимся туда сразу же, как только «Звездный стрелок» будет готов к полету.

И вот Лаки задумчиво сидит, глядя в иллюминатор. Ночная тень наползла на Венеру, и в течение часа вокруг была только тьма. Огромная Венера закрывала звезды. Затем они снова вылетели на освещенную сторону, но за иллюминатором была сплошная серость. Они подлетели слишком близко, чтобы видеть целиком всю планету, и были уже внутри облачного слоя. Бигман, успевший прикончить большой сандвич с цыпленком и овощами, вытер губы и произнес:

— Не хотелось бы мне вести корабль сквозь эту дрянь.