Счастливчики с улицы Мальшанс

— Могу. Я как раз сегодня получил. Юл, он парень не жадный. Домой, правда, денег никак не донесёт. Его мать отцу моему жаловалась, что её сыночек мало в своём Фонаре получает ей, мол, приходятся по ночам шить. А мы то знаем, сколько он имеет! Один попросит песенку смычать, другой. Чем поздней, тем щедрей. Каждый ему кое-чего в руку кладёт. Джо, тот слепой, не видит. А ударнику, ему всё равно. Ему бы напиться после закрытия… Юл им по монетке сунет, старухе Амадо что положено, отдаст. Остальное себе. То Мари чего-нибудь подарит, то с нами в кафе сходит. А потом, я знаю, хоть он и молчит, он на машину копит. Как восемнадцать стукнет — права сможет получить. Он к тому времени и накопит. Так что ему есть куда деньги девать. Только для матери никак не остаётся.

— На что тебе? — спрашивает Юл меня.

— Хочу, — говорю, книг купить. Парень один предлагает весь комплект серии «Маска» за четверть цены. Стоит? — Ну что ж, раз за четверть — стоит. Покупай. Дал он мне монеты, пошёл я в «Калипсо» и купил хороший нож. Сантиметров десять лезвие. Нажмёшь кнопку, щёлк — и как молния вылетает. А ручка под кость.

Теперь пусть «висельники» подходят. Род хоть и малютка, а рука у него быстрая. Род-малютка! Род — быстрая рука!

Род — стальное лезвие! Только надо, чтоб отец не нашёл. А то так по заднице надаёт, что опять неделю не присядешь.

А что было, когда я из магазина шёл! Такое увидал, до сих пор в себя не приду. При мне банк ограбили! Как в кинофильме. Я сам лично видел! Своими глазами! Да если б только видел… Ну, банк не банк, но кассира банка ограбили. Со стрельбой с масками! Я расскажу, как было дело.

Иду. Не поздно, часов шесть, может, семь. Светло ещё, народу — полная улица.

Если от метро не направо, к нам идти, а налево, там есть такая улица, довольно широкая, длинная-длинная, к центру ведёт. Метрах в ста от угла, напротив кино, банк — филиал Центрального.

И у кино остановился, разглядываю афишу. Смотрю, к банку, прямо к подъезду подъезжает чёрная машина; в ней шофёр и ещё какой-то парень. Парень вылезает. Это, оказывается, банковский служащий в серой форменке, в каскетке, на поясе пистолет. И сразу из банка выходит другой, в такой же форме, но старый, тоже с пистолетом. В руке здоровая холщовая сумма с красными печатями на замках.

А народ ходит, снуёт взад-вперёд…

Только пожилой к автомобилю подошёл ррраз! Я и не заметил, откуда она взялась, эта машина, тоже чёрная, здоровая. Из неё четверо в масках, с пистолетами, и к кассиру, Парень, который за кассиром приехал, только за свой пистолет схватился, А ребята в масках его по голове дубинкой, кассира тоже, сумку схватили и к своей машине. Тогда шофёр, который в банковской машине сидел, открыл стрельбу. Один на бандитов за руку схватился и упал, другие этого шофёра с его машиной прямо в решето превратили! Дым, шум, народ кричит, бабы визжат, Из банка охранники выскочили, те с пулемётами, А стрелять боятся; люди кругом. Так они в воздух.

В общем, опомниться никто не успел, как машина с замаскированными скрылась. Я скорей на ту сторону. Там уже толпа, полицейские прибежали, через несколько минут сирены завыли, полиция понаехала. Охранника молодого и кассира в чувство приводят. Шофёра мёртвого из машины вынули, унесли. И ещё двое прохожих пострадали. Одного при перестрелке в ногу ранило, другого в руку. Полицейские всех расспрашивают, записывают свидетелей. На меня никакого внимания, Я только сунулся, а один мне подзатыльник: — А ну, давай отсюда, окурок!

«Окурок»! Сам длинный, как день без жратвы, а я, конечно для него «окурок». Ну к чёрт с ними, думаю. Я-то всё видел, мог бы всё рассказать. Не хотите не надо. Старика прохожего, которого в ногу ранило, перевязали — и в такси. А второй — молодой парень — говорит: «Ерунда, чуть задело». Но его всё равно начали перевязывать.

И вот в этот момент — как вспомню, прямо мурашки во коже бегают — он пиджак с плеча скинул, чтоб его легче было перевязать, и из кармана у него выпала… маска. Сам не знаю, как получилось: я эту маску ногой под машины. Их тут много понаехало.

Глянул на парня — вижу, и он на меня смотрит, глаза горят, лицо белое, как бумага. Парень подмигнул мне, и тут меня оттёрли.

На следующий день я всё в газетах прочёл. Махнули полтораста тысяч! Никаких следов. Машина у них была краденая, номер на ней фальшивый. Лиц никто не разглядел — в масках были. Одну маску, правда, нашли потом на месте нападения, но чья они, установить не удалось. Шофёру убитому было пятьдесят лет, у него трое детей. Директор банка сам ездил к вдове, выражал благодарность. Ей пенсию банк дал — сто монет. А что на них сделаешь?

Сто пятьдесят тысяч! Вот это деньги! И легко-то, главное, как. Ну минуту, наверное, всё длилось, не больше — и сорок тысяч на брата! Этого мой старик за пять лет не заработает. А тут за минуту!

Я, конечно. Юлу и Нису всё рассказал в подробностях. Только про маску умолчал. Друзья-друзья, а такое никому нельзя доверить. Тем более Нису. Он расскажет Клоду, а того я знаю.