Счастливое безвременье

Сейчас именно такие человечки рождались на деревянном полотне ее миниатюрной картинки. Сначала Аля нацарапала волны и полукруг солнца с лучиками, отходящими от него. Потом на переднем фоне нацарапала одного человечка, стоящего на фоне моря со скрипкой в опущенной левой руке, а второго человечка, стоящего на одном колене перед первым человечком с протянутыми к первому человечку руками, на которых лежала палочка-смычок. Для верности Аля нацарапала второму человечку локоны, чтобы все расставить на свои места. Подумав, она провела ниже еще одну черту, отводя место для следующего "кадра". Фон был тот же, только мизансцена изменилась. Теперь первый человечек стоял, разведя руки в стороны и слегка наклонившись. В правой руке он держал опущенный смычок, а в левой - опущенную скрипку. Второй человечек с такими же локонами, как на первой картинке, стоял с протянутыми к первому руками, причем теперь в руках был букет цветов. Но история казалась Але незавершенной, поэтому она нацарапала третью, завершающую картинку "триптиха". На этой картинке море занимает все пространство; солнце с лучиками "светит" в правом верхнем углу, а в центре картинки Аля нацарапала лодочку, в которой лицом друг к другу сидят два человечка, в руках одного весла, а второй человечек все с теми же локонами сидит, положив видимую зрителю руку на борт лодки. Посомневавшись немного, Аля все же нацарапала посередине лодки над двумя человечками парус. Теперь все, о чем она мечтала, было "отображено на полотне". Аля полюбовалась делом своих рук и, спокойно отрешившись от пережитого, стала смотреть на море. Море было удивительно спокойным и прозрачным. Але захотелось поплавать. Она зашла в теплую ласковую воду и, легко взмахивая руками, поплыла. Плыла она немного странно, "припадая" на правую руку, почти на правом боку. Правой она делала рывок вперед, а левой только поддерживала себя на плаву. Плыть было приятно, вода была на редкость прозрачной, и у Али не было страха перед огромной толщей темной мрачной воды под ней. Сегодня она видела камешки на дне, маленьких рыбок, проплывающих под ней. Она радовалась тому, что преодолела страх и научилась плавать, хотя бы так, по поверхности. Доплыв до волнореза, она взобралась на него, рассматривая под ногами железобетонную полосу, облепленную ракушками, покрытую водорослями, едва шевелящимися в тихой, почти стоячей воде сегодняшнего дня. По волнорезу ползали рачки, и Аля стояла, боясь нарушить этот подводный мир. Отдышавшись и отдохнув, она так же не спеша вернулась на берег, к маме. Мама, все это время, молча волнуясь, наблюдала за Алей, готовая позвать на помощь кого-то из тех немногочисленных загорающих в случае, если Аля вдруг начнет тонуть. Но зная самостоятельный норов своей дочери, она просто молчала, ни на секунду не отрывая глаз от плывущей дочери. Еще в ее душе росла гордость за дочку, которая самостоятельно научилась плавать. "Далеко пойдет", - с радостью думала мама. Набросив дочке на плечи полотенце, она ласково промокнула ее и... ничего не сказала.

Ласковые волны кожу мне ласкают,

В родную стихию вновь я возвращаюсь.

Радость дарит солнце, сердце укрепляя,

Счастье всему миру подарить желаю.

Аля подумала, попробовала переставить слова, тихо произнесла четырехстишие вслух, пытаясь понять, все ли в нем соответствует ее состоянию, потом попросила у мамы блокнот, с которым мама не расставалась, и, высушив руки о полотенце, записала родившиеся строки. Мама почитала, улыбнулась, подумав, какая у нее растет талантливая дочь, и опять не сказав ни слова, спрятала блокнот в соломенную пляжную сумку.