Счастливое число Кошкиной (СИ)

Жду, когда ладошки успокоятся, и медленно озвучиваю все что делала Ляля, проводя параллель каждого ее движения и произнесенного слова с только что прочитанным. И получающаяся картинка — особенно если обезличить себя, участвовавшего в этом гадании, — уже не так плоха или катастрофична, как могло и показалось нам обоим. Она приобрела диаметрально противоположное значение, только там, где я смог посмотреть с другого ракурса, Кошку колотит от одного упоминания о карте Смерти. И это начинает бесить.

Мне приходится взять паузу, чтобы не сорваться на ор, а Геля подуспокоилась и смогла услышать самое главное, каким бы страшным это не показалось — Ляле надо было плясать не от первой, хорошей, карты, а от последней. И не потому что она плохая, а потому что старшая. Все остальные, хоть и были выложены раньше, лишь дополняют и уточняют смысловую нагрузку. Только достучаться до Кошки получается далеко не с первого раза.

— Кошка, блин! Да поверь ты мне! Здесь Смерть нихрена не про смерть!

Я злюсь и не нахожу ничего лучшего, как усадить ее на бедра, развернув к себе лицом.

— Давай ещё раз с самого начала! Я на что гадал?

— На отношения. Наши.

— Правильно! — киваю. — На отношения, а не на что-то другое. Так!?

— Так.

— Уже хорошо. Хоть какой-то прогресс, — выдыхаю и в сотый раз завожу пластинку, наплевав на обезличивание и смягчающие формулировки. — Мне выпала карта Смерти, так?

— Так.

— У нее есть основное значение — изменения, завершение чего-либо, и дополнительные. Так?

— Ну так.

— Не “ну так”, а так! — не выдерживаю я. — Нас интересуют оба. И основное, и дополнительное, которое трактуется исключительно и применительно к заданному вопросу. Так?

— Ну да. Но там же…

— Стоять! — рявкаю, останавливая попытку уехать в дебри. — Я спросил про отношения и услышал бы нифига не про смерть, а о том, что что-то изменится или уже изменилось, — смотрю во все еще не верящие глаза и, скрежетнув зубами, пальцем тычу в ноутбук. — Блядь, Кошкина! Открой и прочитай сама, если не веришь и думаешь, что я тебе вру или мог что-то перепутать и забыть! Это принцип гадания и не я его придумал!

Может, мне все же и не стоило срываться в ор, но результат превзошел ожидания — Кошка в одно мгновение вскинулась и наехала в ответ:

— Думаешь, я не помню, что у тебя память что ли!?

— А ты реально помнишь? — не останавливаясь, завожу ее еще сильнее и ликую, услышав язвительное:

— Прикинь, помню! Я склеротичка что ли!? — выгнув бровь и скрестив руки на груди, она сверлит меня взглядом, требуя ответить, и хмыкает, когда я отрицательно мотаю головой. — И чего тогда орать?

— А чтобы ты меня выслушала.

— Так ты говори.

— А я и скажу!

— Ну так скажи!

— А я что делаю!? — выжидательно смотрю и уже спокойнее продолжаю. — Пляшем от первой карты и ее значения. Так?

— Так!

— Аминь, блядь! — вскинув руки вверх, опускаю одну и начинаю загибать пальцы. — Что мы имеем бонусом к главной карте? Первое — любовь. Так?

— Совунчик, блин! Я тебя по башке тресну, если ты не перестанешь постоянно “такать”!

— Так!? — повторяю и киваю едкому фырканью:

— Нет, блин! У нас все что угодно, но конечно же не любовь!

— С первым разобрались. Второе, — демонстративно загибаю палец, — жаркая, как огонь. У нас же жарко, так?

— Совунчик… — замахнувшись, Кошка снова фыркнула и закатила глаза. — Ты меня задолбать решил, да? Ладно… у нас жарко. О-о-очень жарко!

— И последнее, — загибаю третий палец. — Повторение или бесконечность. Напомнить тебе сколько раз мы вчера “повторяли”?

— Напомнить тебе, что я не склеротичка? — передразнив меня, Геля посмотрела на мои губы и ползущую на них улыбку и улыбнулась сама. — Ну и что тогда все значит?

— А то и значит, что в моей жизни произошли изменения и появилась любовь, с которой у меня будет много, часто и о-о-очень жарко, — не удержавшись, я закатываю глаза и причмокиваю губами, чтобы после этого задумчиво спросить. — Интересно, с кем?

— Совунчик, ты охренел!?

Полыхнувшие глаза и сжавшиеся в линию губы. Только я рывком переворачиваюсь, подминая под себя брыкающуюся Кошку.

— Нет, не получится! — улыбаюсь шире и наклоняюсь ниже, шепча, — Кошка, поздняк метаться. Мне тебя нагадали, — касаюсь губами ее губ, — любовь нагадали, — целую чуть настойчивее, — и то, что она жаркая будет, нагадали. И если все, что мне сказали карты — правда, то просто фыркни, Кошка.

Наши губы едва касаются, но я не могу не улыбаться улыбке и негромкому:

— Фыр-р-р-р, Совунчик. Фыр-р-р-р! Фыр-р-р-р! Фыр-р-р-р!

47. Любовь. Огонь. Бесконечность. Смерть.

POV. Денис

Убедить кого-то в собственной правоте всегда проще, чем себя самого. Бусинка за бусинкой нанизываешь факты на нить логики и после показываешь получившийся узор. Ему обязательно поверят. Особенно если хотят поверить. Только с собой этот трюк не проходит.