Счастливое падение

— А то, — терпеливо заговорила врач, — что тебе следует вести себя с ним как всегда — спорь, поддразнивай его, делай что хочешь... только ничего не объясняй. Ник ухватился за свое положение женатого человека, как утопающий хватается за соломинку. И при сложившихся обстоятельствах его трудно обвинять. Не волнуйся, он скоро все вспомнит.

— Когда это может произойти?

— Много времени не потребуется. Мне кажется, у него так называемая «выборочная амнезия». Ведь повреждений на теле было мало, так что потеря памяти вызвана, скорее всего, каким-то эмоциональным конфликтом.

Эмили непонимающе посмотрела на нее. Чтобы у Ника Карлтона был эмоциональный конфликт? Интересно.

— Пока ты для него единственный якорь, — продолжала Пейдж серьезным тоном. — Ведь вы дружите с детства. Не думаю, чтобы у него был кто-то ближе тебя. В таких случаях лечение очень простое: поместить больного в знакомую обстановку, напомнить ему о прошлой жизни — и память вернется. Из твоих слов я поняла, что в твоем доме он проводит больше времени, чем в своей квартире в городе.

— Но дело в том, что он думает, будто мы... и в самом деле женаты. Я имею в виду, Ник... он никогда раньше так меня не целовал, — покраснев, сказала Эмили.

— По тому, что я успела заметить, ему давно пора было это сделать. — Пейдж похлопала ее на прощанье по руке и удалилась на пост.

— Храни меня Бог от свах, — прошептала Эмили. Она открыла дверь в палату Ника, смущенно улыбаясь и оправляя легкий сарафан.

Ник поднялся со стула, явно радуясь ее приходу.

— Привет, Ангел. Я не думал, что ты придешь.

— Ну что ты, я бы обязательно пришла. Как твоя голова?

— Пустая, — откровенно признался он. — Точнее, в ней будто какая-то огромная стена, за которую мне никак не удается заглянуть.

— Как мне тебя жаль!

Он скривился. Черт, он ведет себя подобно медведю со сломанной лапой. А ведь это его жена. Счастье, что она у него есть. Гораздо хуже, если о тебе некому позаботиться.

— Ангел, а как насчет моих родственников? Если ты им ничего не говорила, то и не надо пока. Скоро память вернется ко мне, а значит, незачем их зря расстраивать.

У нее в глазах отразился такой испуг, что он невольно подался вперед.

— Ангел мой, что случилось?

— Ничего. Просто... у тебя нет родственников. — Ее голос дрожал, и она избегала смотреть на него.

— Неправда. У меня есть ты и ребенок. Инстинктивно Эмили прижала руку к животу. Ник подошел к ней. Старый друг из пожарной охраны прислал ему пижаму, так что он мог теперь не стесняясь ходить перед ней. Эмили задрожала, когда он обнял ее за талию и повел к кровати.

— Хочешь что-нибудь сказать? — спросил он, усаживаясь на кровати рядом с ней. — Я не жду ничего плохого, ведь ты говорила, что мы практически выросли вместе.

— Да.

Эмили разглаживала ткань сарафана. Он был хорошенький и очень женственный, открывал ее красивые гладкие плечи. Живот скрадывали складки, впрочем, Ник не имел ничего против ее округлившегося живота. Будущий ребенок позволял ему ощущать себя живым, полным сил. Настоящим мужчиной.

Он взял ее руки в свои, а потом прижал их к ее животу.

— Итак?

— Мы выросли здесь, в Крокетте, — прошептала Эмили, все еще не поднимая головы. — Твои родители умерли, и ты воспитывался у приемных родителей рядом с нашим домом.

— А твоя семья?..

— У меня есть родители, братья и сестры. — Она искоса посмотрела на него. — Ты очень дружил с моим старшим братом. Практически ты жил вместе с нами.

— А что касается моих приемных родителей — мы были близки? Я навещал их потом? — Видя, что Эмили не отвечает, он поцеловал ее в шею. — Не надо щадить меня, Ангел. Я должен знать правду.

— Они неплохо к тебе относились, — прошептала Эмили. — Ты был накормлен, обут и одет.

И это все. Нику не требовалось продолжения, он уже обо всем догадался сам. Любовь и ласку в детстве он получал только от Эмили и ее семьи. Неудивительно, что впоследствии он влюбился в Эмили.

— Мы никогда не говорили с тобой об этом, — сказала она, наконец подняв голову. — Тебе не нравится разговаривать о подобных вещах.

«Тебе не нравится разговаривать о подобных вещах»... Вот так. Еще один вопрос к самому себе в растущем списке. Но совершенно очевидно, что Эмили он доверял. Она была его женой. И наверняка принадлежит к тому типу женщин, которые предпочитают тесные отношения с мужем. Но ведь брак всегда предполагает тесные отношения, не так ли?

Шумный вздох Эмили привлек его внимание.

— Что такое? Что-нибудь случилось?

— Ты почувствовал? — взволнованно спросила она. — Ребенок пошевелился. — Она изогнулась, чтобы дать ему ощутить обеими руками движение в ее животе. — Я в первый раз почувствовала, как он шевелится.

Ник действительно ощутил под ладонями слабое движение. Знак растущей жизни.

— Правда чудесно? — спрашивала Эмили, у которой из глаз катились слезы.

Не зная, что ему лучше всего сделать в такой момент, он прижал ее к себе. Он не понимал причины ее слез — она плакала из-за несчастного случая с ним или от радости ожидания ребенка? Вроде его жена не похожа на слезливую размазню.

— Все в порядке, — успокаивал он ее.