Счастливого Хэллоуина, Грейнджер (ЛП)

— Верно, ведь именно это меня сейчас чертовски волнует, — она прищурилась и начала отступать назад, — ты можешь призвать мою палочку?

— Ты ее уронила?

— Ну, я падала навзничь, пока ты тупо смотрел. Так что да, полагаю, в тот момент палочка выскользнула из пальцев. Не мог бы ты применить Акцио, пожалуйста?

Они шепотом обменивались колкостями.

Драко проворчал что-то и произнес заклинание тихим голосом.

Ничего не шевельнулось.

— Я не могу, не вложив немного больше силы в словесную часть заклинания.

— И? Давай!

— Разве ты не слышала их… — он провел рукой по волосам. — Тебе она сейчас настолько нужна? Мы могли бы вернуться…

— Просто сделай это, Малфой. Мне нужна моя палочка, или когда появятся эти животные, ты будешь сражаться с ними в одиночку.

— Это сомнительно, — усмехнулся он, но произнес заклинание громче и увереннее, и ее палочка влетела в его раскрытую ладонь.

Гермиона выхватила ее, но его руки на мгновение сомкнулись вокруг ее пальцев. Она резко дернулась, и он отпустил ее.

— Ладно, теперь надо найти выход.

Треск! Треск! Треск!

— О боже, Драко… ты это слышал?

— Беги, Гермиона. Немедленно, — он повернулся к ней с дикими, безумными глазами, — это твой последний шанс убежать, слышишь?

— Что? — она нахмурилась.

— Беги, — его глаза теперь казались почти черными на фоне бледной кожи. — Не дай мне найти тебя. Они здесь за тобой… Мне так жаль, — нервно пробормотал он. — Беги, — повторил еще раз, и Гермиона не стала ждать другого шанса. Она взлетела, услышав звуки еще двух магических потрескиваний в воздухе.

У нее не было ни времени, ни умственных способностей, чтобы понять, почему он сказал то, что сказал. Или почему не последовал за ней.

Она чувствовала, как оживает лес, магия пульсирует на ветру — но это был совершенно другой тип магии.

Темный.

Из тех, что вызывает тошноту лишь одним своим присутствием. Как будто стоишь рядом с кем-то, кто курит одну сигарету за другой, и от него веет дымом — таково было сегодняшнее ощущение в Запретном лесу.

Она услышала недалеко от себя голоса и прислонилась спиной к ближайшему дереву, скользя по стволу, пока коленями не уперлась в грудь и не ощутила гремящее в ушах сердцебиение. Она чувствовала себя так, словно ее поместили в стиральную машину, и постоянный гул заглушал все остальное.

Гермиона посмотрела на свои руки и заметила, что они дрожат.

Она подумала о том, как забавно, что от нее всегда ждут храбрости, как будто ее факультет в Хогвартсе был единственным определением ее характера. Невилл не всегда был храбрым… Рон не всегда был храбрым.

Как и они, Гермиона тоже не всегда была такой. У нее были моменты крайней храбрости, моменты уверенности, мужества и героизма… но были и такие моменты, как этот. Времена, когда сердце билось в горле, а руки дрожали от тяжести ожидаемой неудачи.

Хруст листьев и голоса стали ближе… слишком близко.

— Мы вообще уверены, что мальчишка притащил ее сюда? — низкий голос прогрохотал и завибрировал в темноте.

Ее сердце сжалось.

— Она здесь, — скучающе протянул Малфой, — она скатилась с холма и испугалась, но продолжала бежать и скрылась прежде, чем я смог добраться до нее.

— Ха, что же ты за дружок, если она бросает тебя на съедение большим плохим монстрам в этом лесу, — новый голос, более скрипучий и раздражающий.

— Драко, — кровь Гермионы застыла в жилах от женского голоса, жесткого и скользкого… как камень под водой, обросший водорослями. Она узнала его маниакальный оттенок — Беллатриса Лестрейндж, — как ты вообще ее сюда притащил?

— Разве это имеет значение? Она здесь, мы просто должны найти ее, черт возьми.

— Прошу прощения? — она четко произносила каждое слово. — Мне все равно, родственники мы или нет, никогда больше со мной так не разговаривай! Твоя неспособность вернуть девчонку в поместье выставляет всю нашу семью в дурном свете. Ты должен быть благодарен, что мы здесь и вообще помогаем тебе.

— Да, щенок. Знай свое место, — низкий голос загремел от смеха.

— Ты смеешь так разговаривать с моим племянником?! — истеричный голос Беллатрисы взвился в воздух, и струя магии, которую Гермиона не могла видеть, разорвала воздух. В тишине раздались мучительные мужские крики, и Гермиона, не задумываясь, воспользовалась этим, чтобы побежать дальше.

Она старалась держаться как можно ближе к земле. Лес внезапно превратился в вакуум, весь шум растворился в тишине. Адреналин управлял каждым ее действием, каждым движением… она не соображала, что делает, но рванула дальше, быстрее.

Пока не услышала знакомый треск магии.

Гермиона оступилась. Они ее увидели. Вокруг нее кружились магические вихри, и она заметила гигантское опрокинутое дерево, покрытое густой растительностью, и нырнула под него на мягкую землю. Она чувствовала себя спрятанной, по крайней мере до некоторой степени.

Она зажала рот рукой, пытаясь подавить даже звук собственного дыхания. Если бы у нее остались хоть какие-то нормальные инстинкты, она бы заплакала. Но она ничего не чувствовала, ничего, кроме адреналина в крови.