Счастливые привидения

Однако сестры были добросердечны от природы. Флора вышла замуж и покинула отчий дом. Матильдой же и Эмми, хотя они старались держать мальчика в строгости, Адриан крутил и вертел, как хотел. Он вырос в «Гончарных мастерских» и ближайших окрестностях, ходил в начальную школу, и везде его неизменно называли Адриан Рокли. С кузиной Матильдой и кузиной Эмми он был всегда немногословен и безразличен, вел себя довольно тихо и по-своему пристойно. Сестры считали его хитрым, но это было несправедливо. Просто он старался быть осмотрительным и никогда не откровенничал. Тед Рокли, его так называемый дядя, молчаливо поддерживал приемыша, у них были похожие характеры. Адриан и старик были по-настоящему привязаны друг к другу, хотя внешне это никак не выражалось.

Когда мальчику исполнилось тринадцать лет, его отослали в среднюю школу в главном городе графства. Но ему там не понравилось. Как кузина Матильда ни старалась сделать из него маленького джентльмена, он отказывался им быть. Почти незаметно изогнув губы в насмешливой ухмылке, Адриан изображал робкого приютского воспитанника, едва его принимались воспитывать. Он прогуливал уроки, продавал своим одноклассникам книги, фуражку с эмблемой школы, даже шарф и носовой платок и отправлялся бог знает куда с полученными деньгами. Так прошли два не самых лучших года его жизни.

Когда ему исполнилось пятнадцать лет, он объявил, что хочет покинуть Англию и отправиться в Колонии. Адриан поддерживал связь с приютом. Рокли знали об этом, и, когда он ровным тоном, но не без насмешки сообщил о своем намерении, сразу поняли, что удерживать его бесполезно. В итоге Адриан отправился в Канаду под протекцией своего благотворительного учреждения. Не сказав «спасибо», он попрощался с Рокли и уехал, не испытывая ни малейшей печали. Зато Матильда и Эмми частенько плакали, вспоминая это прощание. Даже на лице их отца тогда появлялось странное выражение. Тем не менее, Адриан довольно регулярно писал им из Канады. Он нашел работу в электрической компании недалеко от Монреаля и вроде бы неплохо устроился.

Потом началась война. Адриан поступил на военную службу и приехал в Европу. Рокли не видели его. Они продолжали жить, как жили прежде, в «Гончарных мастерских». Тед Рокли умирал от чего-то вроде водянки, и втайне мечтал повидаться с мальчиком. Когда было подписано перемирие, Адриан получил долгосрочный отпуск и известил Теда, что возвращается домой, в «Гончарные мастерские».

Сестер охватило волнение. Говоря по правде, они побаивались Адриана. У высокой худенькой Матильды пошатнулось здоровье, обе сестры устали, ухаживая за отцом. Пребывание в одном доме с Адрианом, молодым человеком двадцати одного года, после того как он холодно распростился с ними пять лет назад, представлялось им тяжелым испытанием.

Волнение не покидало сестер. Эмми уговорила отца перебраться вниз, в примыкавшую к кухне маленькую столовую, а свою комнату наверху отдать Адриану. Это было сделано, но хлопоты продолжались вплоть до того самого утра, когда Адриан в десять часов неожиданно появился на пороге. Кузина Эмми, с подпрыгивавшими надо лбом дурацкими завитушками, усердно терла железные прутья на лестнице[21], в то время как кузина Матильда, закрутив рукава, мыла в кухне безделушки из гостиной, взбивая мыльную пену голыми тонкими руками, и голова у нее была несколько странно, но даже кокетливо обвязана тряпкой.

Кузина Матильда отчаянно покраснела от унижения, когда сдержанный молодой человек с вещевым мешком вошел в дом и положил фуражку на швейную машинку. Он был невысоким, уверенным в себе, тем не менее, подчеркнутая аккуратность выдавала в нем приютского мальчишку. Лицо у него было коричневым от загара, он отрастил маленькие усики и казался очень крепким, несмотря на маленький рост.

— Ой, неужели Адриан! — воскликнула кузина Матильда, вытирая пену с рук. — Мы ждали тебя только завтра.

— Я уехал вечером в понедельник, — сказал Адриан, оглядываясь по сторонам.

— Подумать только! — отозвалась кузина Матильда. Потом вытерла руки и шагнула ему навстречу. — Ну, как ты?

— Спасибо, хорошо.

— Ты стал совсем взрослым.

Адриан посмотрел на нее. Выглядела она не лучшим образом: слишком худая, длинноносая, с тряпкой в бело-розовую клетку на голове. Он застал ее врасплох. Однако она уже пережила столько горя и разочарований, что не очень расстроилась.

Пришла служанка, не знавшая Адриана.

— Тебе надо поздороваться с моим отцом, — сказала кузина Матильда.

В прихожей они, словно куропатку, вспугнули кузину Эмми, которая укладывала на место сверкающие лестничные прутья. Ее рука дернулась вверх, чтобы поправить прыгавшие на лбу кудряшки.

— Ну, вот! — сердито закричала она. — С чего это ты приехал сегодня?

— Меня отпустили на день раньше, — сказал Адриан, и его неожиданно густой мужской голос был как удар для кузины Эмми.

— Мы тебя не ждали, — недовольно проговорила она. И все трое отправились в соседнюю комнату.