Счастливые шаги под дождем

Именно по этой причине, когда четыре года спустя норовистый четырехлеток вырвался из стойла, сильно повредив Тому руку – она висела на двух сухожилиях и раздробленной кости, – единственными людьми, по-настоящему переживавшими за него, были та тренерша – она переживала также за себя, поскольку за всю ее карьеру никто из ее служащих так не вкалывал, – а также букмекеры, давно заметившие сверхъестественную, но предсказуемую способность Тома приводить лошадь второй в забеге. Такое могло произойти с любым из жокеев, но сослуживцы Тома, хотя и сочувствующие ему, затаив злорадство, вполголоса говорили друг другу, что с любимчиками учителя всегда что-нибудь случается.

Бóльшую часть следующего года Том провел в больнице – поначалу боролся с инфекций, возникшей после ампутации, потом осваивал протез. Справедливости ради следует сказать, что он долго привыкал к своему увечью – даже несмотря на все усилия тренерши, которая предложила ему пожизненную работу на своей конюшне, проявив невероятную для себя непрактичность, что заставило Тома усомниться в оценке ее чувств к себе.

После того как Том запил, ее энтузиазм несколько угас. Позже тренерше пришлось отказаться от своего предложения, когда он, накачавшись двенадцатью пинтами австралийского лагера и затеяв грязную интрижку с барменшей – та сказала, что размер его обуви говорит кое о чем, – рано поутру въехал на «рейнджровере» тренерши в канаву, основательно разбив машину. Затем он отправился домой, не обращая внимания на рану на голове и на то, что сигнализация машины разбудила половину Беркшира. Том еще спал на окровавленной простыне, когда в его передвижной дом вломилась тренерша и велела ему паковать манатки.

После этого Том проработал в нескольких менее респектабельных конюшнях, где не придавали большого значения его репутации пьяницы и бабника, полагая, что смогут обогатиться за счет его прежнего трудолюбия и умения обращаться с лошадьми. Обычно он умудрялся разочаровать хозяина за полгода. Хорошо управляясь с лошадьми, Том плохо ладил с работниками, был несдержанным и, хуже всего, часто грубил хозяевам. Последний случай произошел с парнем, который отпустил шутку по поводу его протеза и оказался висящим вверх тормашками на крюке для чистки уздечек. История эта вскоре стала местной легендой.

Завершающей точкой падения стала его последняя должность. Том нанялся на работу к тренеру, тоже из Ирландии, чьи методы и организация вызывали недоумение в скаковых кругах, к которым когда-то принадлежал Том. Теперь, имея не только искалеченную руку, но и покалеченную репутацию и твердо решив не реагировать на просьбы родителей вернуться домой, он даже с некоторой готовностью принял предложение Джей-Си Кермоуда.

Джей-Си, невысокий и жилистый, бывший жокей, отличался умом, не уступавшим по остроте металлическим зубьям скребницы, и вкрадчивым говорком. Том быстро сообразил, что два эти дара, важные для каждого тренера, теряют свою привлекательность в сочетании со способностью искажать правду, наподобие того, как Ури Геллер сгибает старую ложку.

Величайший дар Джей-Си состоял не в дрессировке, а в умении уговорить доверчивых владельцев не только держать у него своих лошадей, но и приобретать еще, не обращая внимания в дальнейшем на счета из конюшни, которые он умудрялся наращивать как часть особой программы дрессировки. Характерным примером были Дин и Долорес, успешная в бизнесе пара из Солихалла, рядом с которыми Джей-Си сидел в самолете из Дублина. Не успел еще самолет приземлиться, как он убедил их, что они здорово повеселятся, если поедут с ним на скачки в Аттоксетер, и, если им понравится, у него как раз есть для них молодая кобыла. Дину, огромному и несимпатичному управляющему фирмой, продающей кухонную утварь, редко доводилось встречаться с подобной настойчивостью. Его новая жена Долорес, еще не совсем оправившись после развода, в результате чего ее перестали считать «сливками общества» Солихалла, не осталась равнодушной к игривой манере Джей-Си и его восхвалениям деловой хватки Дина. Бортпроводницы как раз попросили пассажиров пристегнуть ремни, а супружеская пара уже воображала себя в Аскоте, в окружении фаворитов. Долорес представляла себе, как ослепительно улыбается в телекамеры, а следовательно, в лицо всем этим стервам, поклонницам ее бывшего мужа. Что касается Джей-Си, то он планировал продать весьма проблематичную норовистую трехлетку по кличке Чарлиз Дарлинг с дефектом линии шеи.