Счастливый билет

Время от времени Лиза сажала Рэмбо на заднее сиденье машины и ехала в Броксли, где они вдвоем бегали по холмам и долинам до полного изнеможения, пока пес не вываливал язык, который свисал из пасти, подобно влажной розовой кисточке.

Вернувшись домой, остаток дня Лиза проводила за письменным столом, отвечая на письма, которые стали приходить к ней после выхода на экран программы Мило Ханны.

Ах, какие это были письма! Трагические, душераздирающие.

Лиза выбежала из студии на улицу, даже не зная, где находится, поскольку не следила за дорогой, по которой ехала машина, забравшая ее с Джекки из дома. Сколько прошло времени, какой был день и год? Впрочем, разве это имело какое-то значение? Охватившие ее смятение и стыд не оставляли места для других эмоций, и, пробежав еще немного, Лиза остановилась, почувствовав на себе любопытные взгляды, которые бросали на нее прохожие. Кое-кто даже в испуге прижимался к стенам домов, заметив, как она мчится к ним навстречу. Дыхание Лизы стало хриплым и прерывистым, а ноги, обутые в туфли на высоких каблуках, ужасно болели.

В конце концов Лиза остановилась, огляделась и сообразила, что находится на Стрэнде, одной из главных улиц Лондона; солнце уже коснулось крыш слева от нее — значит, наступил вечер.

И что теперь делать? Куда пойти? Она никогда не сможет показаться людям на глаза. Никогда! На другой стороне высился большой отель. Лиза вошла туда и сняла номер, зарегистрировавшись под именем Мэри Смит.

— Не могли бы вы прислать ко мне в номер бутылку… нет, чашку чая? Немедленно, будьте добры.

В полночь Лиза позвонила домой, надеясь застать там Джекки. Подруга сняла трубку.

— У меня нет желания разговаривать, — ответила Лиза на требования сообщить, где она и что с ней происходит и мольбу срочно, немедленно, как можно скорее вернуться домой. — Я позвонила только для того, чтобы сказать — со мной все в порядке, и я скоро вновь свяжусь с тобой. — После чего она положила трубку, не слушая града вопросов, которыми засыпала ее Джекки.

Первая страница «Метеора», вышедшего на следующее утро, пестрела убийственным заголовком:

«КАКОЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ!

Вчера вечером Лиза Анжелис, бывшая актриса, устроила на ток-шоу Мило Ханны самое грандиозное представление в своей жизни. В порыве эмоционального стриптиза, от которого кровь стыла в жилах, бывшая порнозвезда попыталась (правда, безуспешно) представить себя спасительницей рабочего люда, лучшим другом умирающих и подвергшихся сексуальному насилию детей. Но ведь мы же ей не поверили, не так ли? Даже если все сказанное ею — правда, факт остается фактом: эта женщина сама призналась в умышленном убийстве…»

Лиза скомкала газету и швырнула ее в мусорную корзину в вестибюле отеля. Все было напрасно. Она обнажила душу, но от этого саморазоблачения стало только хуже — и она от всего сердца прокляла Мило Ханну.

Лиза вспомнила, как когда-то, очень, очень давно, Ральф сказал ей: «Я всегда приду тебе на помощь, если она тебе понадобится».

Телевизор в гостиной работал весь день, и Лиза даже принесла туда поднос с тарелками, хотя к еде так и не притронулась. Во всех выпусках новостей показывали фрагмент ток-шоу Мило Ханны, всегда один и тот же, последние несколько минут передачи, когда она сломалась, и Лиза с любопытством смотрела на себя. Она и не думала, что, оказывается, способна на такие душевные муки. В одной из следующих передач детский психолог рассуждала о том, как насилие над ребенком влияет на его взрослую жизнь, а адвоката спросили о юридических последствиях ее признания. «Спустя столько лет уголовное преследование попросту невозможно», — ответил он. В отличие от статьи «Метеора», вся передача была выдержана в сочувственных тонах.

Выпуск ночных новостей уже достиг середины, и вот-вот должна была начаться рекламная пауза, когда диктор объявил:

— Во второй половине передачи мы вместе поговорим на тему: «Почему вообще эта женщина подверглась преследованиям?» — И Лиза вновь появилась на экране рядом с Мило Ханной.

Ей показалось, что реклама шла целую вечность. Лиза сидела, глядя в телевизор и ожидая, когда же вновь начнется выпуск новостей. Когда это наконец произошло, зрителям вновь показали тот же фрагмент, интервью с детским психологом и юристом, за которым, к удивлению Лизы, на экране появились злополучные заголовки статей из «Метеора». Заговорил комментатор: