Более современные исследования показывают, что чувство пространства у разных людей и в разных культурах различно{67}. Мы неодинаково воспринимаем понятия «близко» и «далеко». Люди с обостренным ощущением близости чаще страдают от клаустрофобии{68}. Но даже те, у кого нет клинических проблем, остро ощущают пространство. Определенные аспекты чувственных систем мозга непосредственно связаны с обработкой и расшифровкой трехмерной окружающей среды. Когда мы находимся в ограниченном пространстве, наш мозг осознает это на разных уровнях и это ему не нравится. Если человек в состоянии стресса кричит: «Мне нужно больше места!» и выбегает из комнаты, его слова нужно понимать буквально.
Каков же вывод? Учитывая, как мозг воспринимает пространство, слишком маленькое жилище для нас невыносимо и вызывает ощущение ловушки. Человек не знает, что происходит рядом с ним (за стенами). У него меньше возможностей для бегства. Дом должен быть местом, где мы можем укрыться, когда возникает стресс или чувство тревоги. Но если помещение слишком мало, включается система обнаружения опасностей – а именно ее и должен отключать настоящий дом. Кроме того, когда мы постоянно находимся в состоянии стресса или тревоги, то наши личные границы «расширяются», то есть мы менее терпимо относимся к людям и предметам, находящимся слишком близко{69}{70}. Оставив в стороне практические и архитектурные соображения, можно сказать, что некоторые дома слишком малы в
Есть еще один важный фактор, который заставляет людей стремиться к простору, – приватность.
Большинство людей живут не в одиночку. И это, по большей части, хорошо: социальное взаимодействие очень важно для счастья. Но есть ли человек, который готов
Возможность уединения, несомненно, особенно важна для жителей городов, которые живут в очень стрессовой среде. Они практически постоянно окружены людьми. Дом помогает вырваться из непрерывного действия. Дома вы можете общаться на своих условиях, сохраняя чувство контроля и независимости, что необходимо человеку. То есть дом в еще одном отношении способствует ощущению счастья.
Из разговоров о пространстве становится понятно, почему дома с садиками или по соседству с парками всегда особо востребованы. Люси сказала мне, что самые популярные (и дорогие) улицы Нью-Йорка выходят на Центральный парк. Дома с садами ценятся выше, даже если это крохотный клочок земли. Возможность оказаться на «природе», не покидая пределов собственного дома, дает ощущение пространства, а мы уже знаем, насколько это важно. Когда у нас нет садика, мы стараемся наполнить дом растениями в горшках, вешаем ящики с цветами на окна и балконы и т. п. Откуда такое стремление окружать себя зеленью?
Речь идет не только об эстетических предпочтениях. Взаимодействие с природой и биоразнообразие оказывают ощутимое позитивное влияние на мозг. Объяснение этому феномену дал Стивен Каплан, создатель теории восстановления внимания{72}. Каплан утверждает, что система внимания человеческого мозга всегда «активна». Она постоянно в действии, обрабатывая информацию об окружающих людях и предметах и сосредоточиваясь на том, что сейчас наиболее важно (в данный момент на этой книге, которую вы читаете). Это требует усилий и утомляет мозг. Если после долгого напряженного дня, когда ваше внимание постоянно было активным, вам хочется расслабиться и заняться чем-то совершенно бездумным (например, посмотреть фильм с Адамом Сэндлером), вы понимаете, что это значит.
Природное окружение занимает наше внимание пассивно. Каплан называет этот процесс «очарованием». Внимание бездумно путешествует по красотам природы, а мозг получает передышку – он может ни на чем не сосредоточиваться и не прикладывать неврологических усилий. Мозг отдыхает и восстанавливается, пополняет ресурсы, укрепляет связи, усиливает когнитивные способности и улучшает наше настроение. Именно поэтому среду, полную зелени и биоразнообразия, Каплан называет «восстановительным пространством».