Счастливый Мурашкин

— Ты что наделал. Мураш? Ты же без очереди побежал! Потерпеть не мог? Нам теперь из-за тебя первого места не дадут!

Мурашкину стало стыдно. Он покраснел.

— Ты лучше в другую команду перейди,— сказала Ленка.— Например, к Генералову. А без тебя мы быстренько всех победим. Ладно?

— Я только пока постою ещё в нашей команде, можно? — попросил Мурашкин.— Пока последний не сбегает. Мне поболеть за своих хочется...

Ленка пожала плечами и отошла.

Эстафета приближалась к финишу. Борьба обострялась. Мелькали пятки. Кричали болельщики. И Мурашкин болел громче всех.

Когда Кулешова, последняя из команды, добежала до Ленки Романенковой, Людмила Васильевна объявила:

— Победила команда Романенковой! Поздравим команду дружных!

Стало тихо. Только играла на эстраде музыка и чирикали майские воробьи.

А Генералов рассердился и топнул ногой:

— Это не по правилам! Мы первые закончили! Все видели!

Людмила Васильевна сказала:

— Дружба побеждает всегда! А команда Генералова получает звание «Команда быстроногих». И почётное второе место. Молодец, Мурашкин! Что, Романенкова, больно?

— Ни капельки! — ответила Ленка весело.— Наоборот — приятно! Мы же самое первое место заняли, потому что я упала!..

После «весёлых стартов» девочки сели на скамейку и стали играть в школу. Учительницей была Кулешова. Другие играли с мальчиками в казаки-разбойники. А некоторые просто сидели задумчиво. Потому что устали на этой экскурсии в летнем парке: к солнцу ещё не привыкли.

— Скорей бы в школу опять! — сказала Романенкова.— Ты какие уроки любишь, Мураш?

— Физкультуру и чтение,— Мурашкин улыбнулся. Подумал немного и добавил:— Ещё труд. Очень нужное дело в жизни. Помнишь, как мы многоцветик делали? У тебя всё сбылось?

— Не всё,— призналась Ленка.— Но сбудется. Я всё равно самая первая буду! Не Одиноков, а я! Я и так всё умела — и читать, и писать. Но я писала печатными буквами, а теперь умею письменными. И рисовать меня научили ещё лучше. И пою я лучше всех! Я вообще лучше всех стала, правда?

— Правда! — тихо сказал Мурашкин.— Ты лучше всех. Ты только не хвастайся, Ленка.

И Мурашкин замолчал. Он вдруг снова увидел, как у Романенковой уши светятся. Розовым светом...

— А я не хвастаюсь! Я тебе просто сказала — как другу. Ленка обняла Мурашкина и поцеловала в щёку.

Тут солнце заглянуло ему в глаза, а небо оказалось под ногами. Потому что Одиноков с Генераловым уже играли в футбол, а мячу футбольному на любом поле тесно.

Ленка помогла Мурашкину подняться, погрозила кулаком Одинокову и сказала, как взрослая:

— Один футбол на уме! Занялись бы лучше делом. Пойдём, Мураш, музыку слушать!

Она взяла Мурашкина за руку и повела к эстраде.

Вслед за Лепкой он поднимался по ступеням, а музыка играла всё громче — весёлый вальс.

— Как тут хорошо! — Ленка закружилась по ровному полу под музыку — как настоящая балерина.

А Мурашкин растерялся. Потому что с края высокой эстрады увидел вдруг всё вместе.

Мальчишки носились по детской площадке, и мяч летал — как спутник Земли.

А девочки в нарядных платьях, маленькие отсюда, были похожи на цветы.

Заслоняясь от солнца, улыбалась и махала рукой Людмила Васильевна — его первая учительница.

И бабочки летали над золотым лугом. И блестел пруд. И улыбалось доброе солнце.

«Хорошо!» — подумал Мурашкин и вздохнул.

И ему показалось, что он стал вдруг очень высоким — самым высоким в мире. И Мурашкин понял: всё, что видит сейчас, он будет всегда любить...