Счастливый слон

Утвердившись в правильности идеи не брать горячего, мы попросили чай, к которому я заказала вишневый штрудель. Штрудель, надо отдать должное, оказался прекрасным, и я уже собралась было поставить заведению честную четверку с минусом, когда нам принесли счет. Счет меня поразил. Я, грешным делом, уже довольно давно отвыкла внимательно смотреть на цифры в меню, что есть, то есть, но чтобы за вот такой легкий ланч с размороженным лососем брали под сотню долларов! Однако! Я молча протянула официанту кредитку, но про себя немедленно снизила общий балл до трех с минусом. Или даже до двух с плюсом.

Пока мы ждали кредитку обратно, в зале произошел легкий инцидент. Одна из трех русалок – та, которая в сапогах, – поднялась и медленно куда-то поплыла, очевидно, в туалет. За столиком чуть подальше сидели два мужика средних лет, я, собственно, их до тех пор и не замечала. Русалка же, сделав плавный пируэт по залу, продефилировала мимо их столика, отошла на шаг, как-то всплеснулась, ойкнула, схватилась за щиколотку...

Джентльмены, естественно, повскакали с мест, подхватили поврежденную фемину, усадили на стул... Тут к нам вернулся официант, я расписалась, и мы направились к выходу, лишившись возможности наблюдать дальнейшее развитие событий.

– Видела? – довольно мрачно спросила у меня Дашка, когда мы с ней оказались на улице. – Вот так по-простому, раз – и срубила. В наглую. Работают, не стоят...

– Ты о чем? – не поняла я.

– Да ты не видела, что ли? Как она мужика склеила?

– Склеила?

– Ну, устроила, понимаешь, сцену с падениями. Дураку же все ясно. Ах, у меня нога! Ах, я у вас посижу! Ах, не могу идти, довезите домой... Самое смешное – все эти дурацкие приемчики на самом деле у них работают. Ладно, хоть мужики были так себе, ничего особенного. Выходной...

– Даш, я ничего не понимаю. При чем тут выходной?

– Ну потому что, если бы был рабочий день, там бы другого класса мужики сидели. Это же «Эль», сюда все олигархи ланчеваться ходят, известное дело. А это так, случайная шелупонь.

– Ну и что, что олигархи? Ты хочешь сказать, что она...

Я, в общем, уже, конечно, понимала, откуда тут ноги растут, просто не хотелось как-то верить, что вот так вот, среди бела дня...

– То есть она – проститутка на работе, ты это имеешь в виду?

Дашка возмущенно фыркнула.

– Да ну нет, конечно, какая проститутка, они все на Тверской стоят. Так, просто девочка. Я их знаю немножко, эта, в сапогах, она модель в «Олигархе», это агентство такое, крутое довольно, кстати, ну и остальные где-то там рядом ошиваются. Нет, это личное дело каждого, просто зло берет, что вот так...

– Модель? А чего же она...

– Ну как чего? Она познакомилась, теперь мужики им за коктейль заплатят, потом, может, еще куда-нибудь вместе пойдут, потом по клубам... Приятно провели день. А там – кто знает, может, они окажутся приличней, чем с виду казались. Я толком не разглядела.

– Как это – приличней?

– Ну слушай, они ж не в костюмах сегодня были. Это по костюму сразу понятно, чего мужик стоит, а так, когда в кежуеле... Надо уже на часы смотреть, на обувь там. А из нашего угла...

– Даш, при чем тут часы? Я, наверное, идиотка...

Она посмотрела на меня, как на младенца.

– По часам всегда видно, сколько у человека денег.

Я не поняла. Мне всегда казалось, что функция часов – показывать время. Для этого они должны достаточно точно ходить. Я лично еще не люблю, когда они тикают. Часы в пределах ста долларов с моими потребностями отлично справлялись. Насколько мне было известно, сходного мнения придерживалось большинство моих знакомых, а среди них встречались люди с очень приличным состоянием. Я даже не имею в виду разбогатевших программистов вроде нас с Ником, но в Женькиной частной школе учились мальчики, предки которых приплыли еще на «Мейфлауэре». И их родители, с которыми я достаточно близко общалась, наследники так называемых «старых денег», прекрасно носили восьмидесятидолларовый «свотч». По крайней мере, на воскресный бранч в городе. И состояние их счетов эти часы никак не отражали. Но, с другой стороны, Дашка тоже явно знала, о чем говорила. Я только решила уточнить.

– И сколько же должны стоить приличные часы?

– Это по-разному, конечно, зависит. Но если меньше, чем десять штук, то вообще разговаривать не о чем.

– Десять штук – это десять тысяч? В смысле – долларов?

– Ну не рублей же.

Так. Десять тысяч долларов часы. Фигасе. А там ведь еще очки, запонки, трусы в конце концов. Да. А если меньше, то и разговаривать не о чем. А Мишка за мои квартирные шесть сотен убивается.

– Ну, допустим, часы правильные. И тогда что?

– Тогда, значит, человек в порядке. С деньгами у него нормально, и жлобиться по мелочи он не будет. Если такому понравишься, он и подарки будет дарить, и отдохнуть куда-нибудь свозит в нормальное место. У нас одна девочка так в Эмираты скаталась. Тряпок там накупила фирменных, золото у них дешевое. А другой машину подарили. Но у нее, правда, с этим челом уже год роман.

– Даш, ты меня прости, конечно, – не выдержала я, – но если это не проституция, то я не знаю...