Счастливый вторник

Лили готова была разрыдаться прямо за столом. Никогда еще мужчины так успешно не доводили ее до слез. Обычно, чтобы вывести Лили из себя, требовалось куда больше времени. У Кевина, вероятно, был особенный дар.

Патрик поддержал старшего сына вежливой улыбкой, хотя от главы семейства и не укрылось, что Кевин специально злит невесту Джастина. А вот Джина вместо того, чтобы посмеяться, недовольно нахмурилась. Лили отметила, что миссис Маклейн не следовало этого делать. Она тут же постарела лет на десять.

— Не думаю, что ты прав, Кевин, — неожиданно резким тоном произнесла Джина. — Я сама работала секретарем и отлично знаю, что это весьма сложная и ответственная работа.

— Мама, ты работала в фирме своего отца, — усмехнулся Кевин. — Это совсем другое.

— Ничего подобного, — возразила Джина. — Впрочем, мне, безусловно, было немного легче, чем Лили. Ей приходится прилагать все усилия, чтобы не потерять хорошее место, а я могла не опасаться, что останусь без цента в кармане.

Лили приоткрыла от удивления рот и переглянулась с Габриель. У той тоже были круглые изумленные глаза, как и у Патрика, и у Джастина. Никто не ожидал, что Джина будет заступаться за Лили с таким жаром.

Кевин недовольно нахмурился. Все, чего ему хотелось, — это вывести Лили из себя и выставить ее в неприглядном свете. И у него получалось! А мать свела его попытки к нулю всего лишь одной фразой!

— Передай мне хлеб, Эль, — попросил Кевин мрачно. — А что там с вашими родственниками, Лили? Расскажите нам о них. Вы ведь, насколько я знаю, не уроженка этого города. Кто ваши отец и мать?

— Мама умерла при родах, — сказала Лили. — Меня воспитывал отец. Сейчас он живет на ранчо в Канзасе, у него прекрасная жена и сын, мой младший брат.

Глаза Джины увлажнились. Бедная девочка, подумала она, совсем одна в незнакомом городе…

— И вы не навещаете их? — спросил Кевин.

— Конечно же, навещаю, — раздраженно ответила Лили. — Всегда езжу к ним летом и на Рождество.

— Почему вы уехали от них? — продолжил допрос Кевин. — Захотелось свободной жизни? Манили огни большого города, да?

— Это вас не касается, — отрезала Лили. Ее вконец достал этот разговор, и она решила, что следует поставить Кевина на место. — И вообще, почему мы все время говорим обо мне? — Она обвела взглядом присутствующих. — Я тоже очень мало знаю о вашей семье.

— Неужели? — саркастически спросил Кевин. — Я, конечно, не хвастаюсь, но о клане Маклейн вы должны были слышать.

Лили равнодушно пожала плечами и занялась салатом.

— Я знаю только то, что рассказал мне Джастин.

— И Габриель?

— Нет, Эль не говорила мне о вашей семье.

Габриель согласно закивала, а потом улыбнулась.

— Кевин, по-моему, ты страдаешь снобизмом и немного манией величия. Неужели ты думаешь, что все только и делают, что обсуждают твою семью? Уж извините, мистер Маклейн.

Патрик рассмеялся.

— Не извиняйся, Эль. Ты же знаешь, какой Кевин патриот.

Джастин хмыкнул. Ему ужасно нравилось, что посмеиваются не над ним, как обычно, а над всемогущим старшим братом.

— И каковы же ваши планы на жизнь? — не унимался Кевин. — Вы так и будете всю жизнь подавать боссу кофе?

— Уймись, Кевин! — вдруг прикрикнула на него Джина. — Что с тобой сегодня? — Она повернулась к Лили и виновато улыбнулась ей. — Простите моего сына, дорогая. Вообще-то я всегда считала его милым и воспитанным мальчиком.

Кевин бросил салфетку на стол и поднялся.

— Простите, мне нужно работать.

— Просто ума не приложу, в чем дело, — озабоченно сказала Джина, когда Кевин удалился.

— Все в порядке, — улыбнулась Лили. Она чувствовала себя победительницей. — Наверное, у него просто плохое настроение. Такое бывает с каждым.

Патрик промолчал. Он целиком и полностью доверял старшему сыну и никогда не пытался разобраться в мотивах его поступков, но на этот раз решил поговорить с Кевином по душам.

— Один — один, — прошептала Габриель и подмигнула Лили, чем еще больше подняла ей настроение.

7

За окном лил дождь. Он зарядил с самого утра и к вечеру только набрал силу. Лили устало смотрела в окно, не зная, ждет ли она окончания рабочего дня.

Она все еще была на нервах после злополучного уик-энда. Кевин грезился ей повсюду и в каждом человеке. Лили со страхом ждала, что он придет и снова начнет донимать ее своими язвительными речами. Она впервые в жизни испытывала такие сильные эмоции: ненависть и… что-то еще, чему она не решалась дать определение. Лили чувствовала к Кевину неприязнь, но в то же время ее тянуло к нему. Она понимала, что должна заглушить в себе непонятные эмоции, но никак не могла на это решиться.

Кевин не шел у нее из головы. Лили хотела увидеть его еще раз. Его ехидная полуулыбка, властный голос, темные глаза и сильные руки умели не только наводить страх. Они могли быть нежными. Лили знала это.

Она прижалась лбом к холодному влажному стеклу и закрыла глаза, подавив тяжелый вздох. Она не имеет права привязываться к Кевину. У нее есть Джастин.