Счет

От меня не ускользает разочарование, появившееся на лицах девушек, но уверен, что они забудут обо мне в ту же секунду, как Хантер и Так включат свое обаяние.

Через минуту я уже выхожу из бара и понимаю, что Такер не шутил. Добежать до машины занимает десять секунд, но их хватает, чтобы промокнуть до нитки и замочить водой весь кожаный салон моего «бумера». Разряды молнии, расчеркивающие небо, такие яркие, что я сомневаюсь, стоит ли вообще включать фары. Ослепительно-белые вспышки вполне могут освещать мне путь до дома.

Я снова достаю телефон.

Я: Погода хуже, чем думал. Приготовь фонарик на случай отключения электроэнергии.

О господи! Мои слова похожи на выдержки из дерьмового руководства по выживанию. И зачем вообще я ей пишу?

Элли отвечает:

Спс[3] за совет.

А затем:

Правда, хватит волноваться обо мне. Я читаю на диване. Под одеялом. Уютно, как клопу в кружке.

Я: В ковре.

Она: ?

Я: Клопу в КОВРЕ. Так говорят[4].

После целых пяти минут молчания телефон в моей руке начинает звонить. Широко улыбаясь, я отвечаю на звонок.

– Почему клоп должен быть именно в ковре? – сердито спрашивает она.

Я фыркаю.

– А почему именно в кружке?

– Потому что там ему очень уютно! А если он будет в ковре, то кто-нибудь может наступить на него.

– А если он будет в кружке, кто-нибудь может выпить его.

– Мы сейчас что, пишем жалкую пародию на книгу Доктора Сьюза[5]?

Из меня так и рвется смех.

– Черт, а ведь похоже!

– Тогда моя строчка лучше.

Меня отвлекает звук барабанящего по ветровому стеклу дождя. Он усилился, а через секунду все освещение на парковке гаснет.

Я ругаюсь под нос, когда мою машину окружает темнота.

– Вот дерьмо! В «Малоун» только что отключили электричество, – говорю я Элли. – Сиди дома. И не ходи по коридорам Бристоль-Хауса, если выключат свет.

– Ты думаешь, что в общежитие проберется серийный убийца и примется охотиться на меня? – Она умолкает. – А даже если такое и случится, я смогу дать ему отпор.

Я фыркаю.

– Ага, конечно.

– Эй, я могу быть беспощадной, – настаивает Элли. – Когда мне было четырнадцать, мы с папой участвовали в довольно серьезной программе по самозащите для отцов и дочерей.

– Самозащита для отцов и дочерей? Такое разве бывает?

– Нет, но у нас было. Когда я была подростком, папа много путешествовал, так что когда он бывал дома, то придумывал весьма изобретательные способы, чтобы мы могли сблизиться. Но так как он был Мистер Мачо, то и занимались мы всякими мальчишескими делами: рыбачили, катались по бездорожью на великах или учились, как надрать друг другу зад. Ладно, я вешаю трубку. Хочу уже закончить с этой пьесой. – Она замолкает. – Будь осторожен за рулем.

– Погоди, – быстро говорю я, пока Элли не успела повесить трубку.

– Что?

Я смотрю на капли дождя, стекающие по ветровому стеклу, и думаю, что за чертовщина со мной творится.

Затем, облизав вдруг пересохшие губы, говорю:

– Я хочу трахнуть тебя еще раз.

Мне слышно, как у нее перехватывает дыхание.

Внутри меня все звенит от напряженного предвкушения. Я думаю о том, как сладкие изгибы ее задницы заполняют мои ладони, как напрягаются ее соски под моим языком, как ее киска сжимается вокруг моего члена.

Молчаливый стон дрожью прокатывается по груди. Чтоб меня! Как же сильно я хочу эту девчонку! И затаив дыхание жду ее ответа.

После долгого молчания ее сердитый голос произносит:

– До свидания, Дин.

Когда на том конце вешают трубку, из меня вырывается полный досады и бессилия стон.

5

Элли

Я вешаю трубку, и мое сердце начинает колотиться как сумасшедшее. Я не ожидала, что он это скажет, вообще не ожидала.

«Я хочу трахнуть тебя еще раз».

Нет, понятно, почему он так сказал: я изумительна в постели.

Но я ни в коем случае не собираюсь снова переспать с этим парнем, особенно после того, как целый день ощущала себя чертовой Эстер Прин[6]. Вот только самоосуждение, которым я извожу себя, куда страшнее, чем все, что пришлось испытать бедной женщине из-за этих пуритан.

Боже, все-таки случайный секс не для меня. Я чувствую себя… совращенной, что само по себе нелепо, ведь кого вчера совратили, так это Дина. Я не только соблазнила его, но и привязала к кровати, скакала на нем верхом, как на личном аттракционе в парке развлечений.

Какая же я шлюха!

Ты не шлюха.

Ладно, может, я и не шлюха. Я просто двадцатидвухлетняя девушка, которая раз в жизни решила повеселиться без всяких обязательств.

Есть лишь одна проблема: мне нравятся обязательства. Для меня секс и отношения – одно целое. Мне нравятся все эти уютные объятия, шутки, понятные лишь двоим, разговоры допоздна. Я почетный член команды «Бойфренды», а после вчерашней ночи могу честно сказать, что команда «Секс на одну ночь» – полный отстой. Сам секс был чудесным, но чувство стыда, которое овладело мною после, не стоит тех оргазмов.