Счет

– Значит, ты думаешь, что я не смогу обойтись без секса какую-то пару дней?

– Дин, мы не виделись три дня, и ты постоянно жаловался на то, как тебе плохо без секса.

– То, что мне нравится заниматься сексом ежедневно, не означает, что я буду каждый день лезть на стенку, ища кого-то для этого.

– Хорошо, прости, – с сожалением говорит Элли. – Но мне нужно было спросить.

Она мнет в руках краешек своего полотенца.

– Послушай… я могу попросить тебя об одном одолжении? Если к тебе начнет клеиться какая-нибудь девушка и ты очень захочешь с ней переспать или просто вдруг почувствуешь, что, э-э-э, тебе нужна еще одна любовница… напиши мне сообщение, что-нибудь типа «все кончено», ладно?

– Ладно, – обещаю я.

Но, если честно, даже представить себе не могу, что такое когда-нибудь случится. С той самой первой ночи, когда Элли оказалась в моей постели, я больше ни о ком не думал. И это сбивает меня с толку. Я решил, что если мы переспим определенное количество раз, то я забуду о ней. Но эта девчонка доводит меня до безумия. Даже сейчас, посреди этого странного разговора о «еще одной любовнице», мое тело уже в полной готовности ко второму раунду.

Я начинаю сомневаться, что мне вообще когда-либо удастся ее забыть.

* * *

Элли

На свой первый кастинг я пошла, когда мне было двенадцать. Меня переполняли восторженные эмоции, и хотя роль мне не дали, я все равно получила огромное удовольствие от самого процесса, к тому же ассистент режиссера по подбору актеров оказалась самой прелестной женщиной из всех, с кем мне доводилось общаться. Она дала мне ценные наставления, которые я помню и по сей день, и посоветовала прислушаться к ним, потому что увидела во мне «нечто особенное».

Но вскоре после этого я поняла, что прослушивания не всегда проходят как в сказке. Неважно, на какую роль ты претендуешь: в рекламном ролике, эпизодическую в массовке или более серьезную – рано или поздно тебе хотя бы раз придется столкнуться с этой трудностью: сложный партнер.

Да, такой найдется почти на каждом кастинге. Этот человек будет вредить тебе, даже если вы прослушиваетесь на разные роли. Или же постарается переиграть тебя, только чтобы самому предстать в выгодном свете. Или будет вести себя как непрофессиональная свинья и забывать свои реплики, отчего ты тоже будешь казаться хуже, чем есть. А иногда это просто настоящая сволочь, и лучше пусть с тебя живьем сдерут шкуру, чем ты окажешься в одной комнате с этим человеком, что уж говорить про то, чтобы играть с ним на одной сцене.

За все эти годы мне приходилось сталкиваться с разными партнерами, и самый лучший совет по этому поводу я получила от Джека Эмери, учителя по актерскому мастерству в театральном кружке, где работала на общественных началах.

Он научил меня, как использовать отрицательную энергетику.

Ты не в состоянии повлиять на поведение другого актера. Ты не в силах заставить его выучить свои реплики, как не в силах заставить себя быть милым с тем, кто, если уж совсем честно, не стоит даже крупицы той энергии, которую ты потратишь на то, чтобы вымучить из себя улыбку. Джек рассказал мне, как можно взять эту негативную энергию и транслировать ее в свою собственную игру. Конечно, необязательно воспользоваться этим знанием, когда прослушиваешься на роль в рекламе овсяных хлопьев и тебе нужно быть радостной, счастливой и все время улыбаться, засовывая в рот ложку сахара.

Но зато это совершенно точно поможет, если между героями сложились напряженные отношения. Ты с легкостью можешь перенести в свою игру и злость, и раздражение, и ненависть.

Именно это я отчаянно пытаюсь сделать во время вечерней репетиции в четверг со студенткой последнего курса, которая играет мою сестру.

С Мэллори Ричардсон мне доводилось ходить на одни и те же предметы, но на одной сцене мы вместе впервые. На прошлой неделе, когда начались репетиции, мы могли заглядывать в текст пьесы.

На этой неделе наш режиссер, тоже студент, попросил нас играть без текста. Не всю пьесу целиком, а только несколько сцен, чтобы запустить процесс запоминания. Меня это вполне устраивает, потому что я запомнила уже половину пьесы.

Мэллори же едва удается сказать по памяти хотя бы одно предложение.

– Джанет, посмотри правде в глаза! Ты слабая, – без всякого выражения произносит Мэллори. – Как думаешь, почему Бобби ушел? Потому что он не мог…

Она останавливается и кричит в первый ряд, где сидят наш режиссер и двое студентов-постановщиков:

– Слова!

Стивен расстроен: это видно невооруженным глазом. И я его хорошо понимаю. Только за последний час Мэллори так часто кричала «слова!», что эта просьба утратила всякий смысл.

– Он не мог больше выносить твоих причитаний, – подсказывает Стив, и его баритон эхом прокатывается по огромному помещению. – Ты жалкая. Ты…

Мэллори перебивает его.

– Спасибо, остальное я помню. Споткнулась только там, где «причитания».

Стивен дает нам знак начинать сначала.

– Джанет, посмотри правде в глаза! Ты слабая. Как думаешь, почему Бобби ушел? Потому что он не мог больше выносить твоих причитаний. Ты жалкая. Ты расклеиваешься… Слова!