Счет девять

Я слегка изменил положение, пытаясь уменьшить боль в боку.

– Он сам изготовил маленькое духовое ружье? – спросил я.

– Этого я не знаю, – ответил Селлерс. – Труба не длиннее двадцати пяти сантиметров; он привинтил к ее концу баллончик со сжатым воздухом, точнее, со сжатым углекислым газом и разработал спусковое устройство, посылающее стрелы так быстро и так сильно, что они летели, как пули.

– Гм…

– Он управлял делами Крокетта и уплатой налогов и мало-помалу облегчил Крокетта примерно на шестьдесят тысяч баксов. Крокетт начал что-то подозревать и намеревался в ближайшее время провести ревизию; по крайней мере, Олни так думал.

Я сказал:

– Это еще ничего. Я побаивался, не положил ли он глаз на Филлис и не потому ли хотел устранить Крокетта.

– Ну, здесь все одно к одному, – сказал Селлерс. – Раз мы пошли по правильному пути, до конца дошли без труда. Мы обыскали его комнату. Чертов дурак даже не избавился от духового ружья, которое изготовил.

Я зевнул:

– Зачем вы сюда пришли, Фрэнк?

– Хотел поговорить с тобой, прежде чем все это попадет в газеты, – признался Селлерс смущенно.

– Зачем?

– Ну, – замялся он, – они, вероятно, будут брать у нас интервью, и хотелось бы знать, что ты собираешься рассказать газетчикам.

– Я? – произнес я, удивленно подняв брови. – Но, черт побери, я не собираюсь рассказывать ничего особенного. Только то, что прошлой ночью мне посчастливилось работать с сержантом Селлерсом из отдела по расследованию убийств, когда он раскрывал кражу нефритовых Будд из квартиры Крокетта. Что после того, как он раскрыл эту кражу, Селлерс пошел дальше и закончил расследование убийства Крокетта.

– А о нашем совещании в турецкой бане? – спросил Селлерс.

– Какая еще турецкая баня? – спросил я.

Через мгновение Селлерс оказался около меня, схватил мою руку и начал ее трясти.

– Ты благородный маленький шельмец, – сказал он, – и чертовски хороший друг! Я готов тебя расцеловать, хотя хорошо знаю, какую кашу ты заварил с этими двумя идолами. И я, слава богу, не так умен. Мне не понять, что это было.

– Тогда зачем пытаться?

Селлерс опять потряс мою руку, затем вдруг схватил и поцеловал Берту.

– Вот такие частные детективы нужны городу! – сказал он и вышел.

Берта Кул застыла как вкопанная, буравя меня своими жадными маленькими глазками.

– В чем дело? – спросил я.

Я подумал, она хочет узнать о гонораре за дело Крокетта и как я договорился с Филлис. Но вместо этого Берта зашлепала губами.

– Сукин сын меня поцеловал, – проникновенно вымолвила она.

Все-таки женщины непредсказуемы!