Scorpions. ROCK YOUR LIFE

Через несколько порций Джеймс исполнил родом со мной нечто вроде калифорнийского «танца дождя», нас это рассмешило, и вот я уже оказался на танцполе. Это я-то! И с кем я танцевал? С Таней. Диджей выдал ремикс Шакиры, и мое тело задергалось само собой в ритме музыки. В тот момент я не хотел бы оказаться ни в каком другом месте на Земле. Я впитывал энергию момента и был абсолютно счастлив. И я совсем не замечал, что Таня все время танцевала со мной. Лишь потом, когда я встретил у бара Клиффа и его спутницу жизни, они поделились со мной своими наблюдениями, и я понял, что произошло.

— Рудольф, ты все время танцевал с той девушкой, — с легким удивлением сказал Клифф и показал на Таню.

— Ну и что? — ответил я. — Что в этом такого?

— Знаешь, казалось, что вы с ней знакомы всю жизнь!

Подружка Клиффа радостно кивнула.

— Да что ты говоришь?

Больше я ничего не мог сказать. Слишком был сбит с толку. Водка делала свое дело. Я повернулся к Тане, которая теперь раскованно танцевала с Кепкой, усмехнулся и продолжил болтать с Клиффом и его спутницей.

Веселье продолжалось. Модельное агентство направило в клуб несколько сотрудников, чтобы девушки не наделали глупостей, и когда я вернулся из туалета, все исчезли. Клифф сказал, что они уехали домой.

На следующее утро я стоял в вестибюле у окошка администратора, оплачивал свой номер в отеле. Ко мне подошла фотограф из команды ROL. Не знаю зачем, но она сунула мне под нос снимки, сделанные накануне вечером. Забавно, подумал я. До сих пор мне как-то не показывали фото, почему показали сейчас? Ладно, я бросил на них взгляд и удивился — на всех четырех были лишь Таня да я.

— Быть такого не может, — усмехнулся я фотографу. Та не понимала ни слова по-немецки и тем дружелюбнее улыбалась. Я опять вспомнил слова Клиффа.

С минуту я любовался снимками. Вдруг из коридора послышались громкие крики:

— Черт побери! Черт! Черт!

Я оглянулся и увидел Клауса. Он несся на меня, словно разъяренный бык.

— Клаус, дружище, успокойся. Что случилось?

— Рудольф! Что за дела! Кто это придумал? В Интернете вывешена информация о нас — сплошное вранье. Да еще эти чертовы фото, где мы с какими-то непонятными девицами. Что подумает моя жена? Черт знает что!

Он был вне себя от злости.

— Смотри, Клаус, — спокойно сказал я. — Смотри-ка. Ведь эта не такая, а?

Я протянул ему фотографии Тани.

— Что? Да-а, точно, — ответил он. — Да, ты прав, старик. Не-е, не такая. Правда, симпатичная.

— Ну, вот видишь! — Я засмеялся и попытался развеселить друга. Фотограф подарила мне снимки, и мы с Клаусом вышли из отеля. Я в отличном настроении, у Клауса оно было похуже. Мой добрый старина Кёрли! Кудрявый!

Последующие выступления в Омске, Челябинске, Ярославле, Волгограде, Нижнем Новгороде, Уфе, Ростове-на-Дону, Харькове и Днепропетровске прошли без сучка и задоринки, и 3 ноября мы прибыли в Минск на наш заключительный концерт. Прилетели туда и победительницы конкурсов из разных городов, чтобы состязаться за титул «королевы рока». Все, кроме Тани.

Как впоследствии выяснилось, ей запретила мать. Таня ревела белугой, но ничего не могла поделать. Она обещала любимой маме, которая жила в Казахстане, что никуда из Новосибирска не уедет, и сдержала слово. Она не могла обманывать родную мать, пусть даже сама была глубоко несчастной. Правда, она написала мне письмо и попросила представительницу их города передать его мне.

В Минске тоже все шло гладко. Знакомая Тани передала мне письмо. Я сунул его, не распечатав и не придав значения, к другим подаркам, которых накопилось за длинную поездку несметное множество. Все это я сложил в большой мешок и отправил в наш архив. Но Танино письмо и четыре фотографии оказались в моем чемодане и полетели со мной в Германию. Дома я разбирал чемодан, и письмо случайно упало мне под ноги. Вот тогда я его и распечатал. Что там было написано — мой секрет, но Танины строчки излучали сильную духовную энергетику и произвели на меня сильное впечатление. Но письмо я тем не менее отложил в сторону. Я еще не распознал знаки судьбы.

Прошло полтора месяца. Был канун Рождества. Я наводил перед праздником порядок и снова наткнулся на письмо. Не спеша перечитал его. Таня вложила в конверт свою фотокарточку, и я легко представил ее. На обратной стороне я обнаружил телефон, и так как уже начались прекрасные рождественские дни, я подумал, что дружеский звонок в Россию никому не повредит. Таня действительно сразу взяла трубку. Я заранее не обдумал, что ей сказать, и просто поблагодарил ее за вдохновенные слова, пожелал ей и ее близким счастливого Рождества. Больше сказать мне было в тот момент нечего, и звонок, соответственно, длился не больше трех минут. Потом я убрал письмо в ящик стола, и вопрос был закрыт. Других планов у меня не было. Действительно не было.