СД. Том 17 (СИ)

Хаджар медленно перебирал струны Ронг’Жа. Мелодия лишь едва просыпалась на границе его сознания и он пытался ухватить её, чтобы помочь прийти в этот мир.

Над головой опять светили звезды.

Странно — раньше он не любил ночь. Да и сейчас не мог сказать, что наслаждался холодным светом запутавшихся и заблудившихся в черном бархате огней, но…

Ночью было спокойней. С севера приходили холодные ветра. Они остужали его шрамы. Как на плоти, так и на душе.

Отряд, после столкновения с Древним Завром, сделал марш-бросок и переместился на расстояние, немыслимое простыми смертными. Так что и называть его не имело никакого резона.

Хаджар просто вспоминал несколько морей, что они обогнули и гор, что успели перейти за эти неполных четыре дня.

Путь, который у простого смертного занял бы четверть века, они проделали за всего четыре дня.

Интересно, делало ли это его в меньше степени человеком?

— Боюсь, теперь они вряд ли захотят сидеть рядом с тобой, мастер.

Хаджар поднял голову. Рядом с ним, покачивая бутылкой из мутного стекла, стоял Адагей. Он зубами вырвал бутылку из горлышка и опустился на соседнее полено, заменявшее стул.

Отряд встал на ночной привал, чтобы позволить скакунам, не отличающимся особой скоростью восстановления запаса энергии, пополнить силы. Да и самим адептам требовалось помедитировать или, кому-то, банально отоспаться.

Вот только если прежде повозка Лэтэи и Хаджара стояла в кругу остальных дилижансов и скакунов, то теперь они находились на отшибе. И каждый раз, когда Хаджар встречался с кем-то взглядом, то адепты мгновенно прятали свой где-то среди собственных сапог и спешили отойти в сторону.

Он их не винил.

Никто не любил монстров.

Вне зависимости, какие шкуры те носили.

– А ты? — спросил Хаджар, продолжая перебирать струны Ронг’Жа.

Лэтэя пребывала в это время в глубокой медитации. Будучи столь молодой, она не могла себе позволить упустить самое цветущее время для развития, когда все усилия окупались стократ. Ведь чем дольше жил адепт на этом свете, тем сложнее ему прогрессировать.

– Я много видел в своей жизни, Безумный Генерал… так ведь тебя прозвали на твоей родине?

Хаджар кивнул.

Адагей протянул ему вино, но тот снова отказался.

Просто не хотелось.

– Как знаешь, – пожал плечами калека и снова приложился к горлышку. – Я тоже слышал пару песен о тебе… думаю, теперь услышу больше.

Хаджар отложил в сторону Ронг’Жа и вытянул перед собой ладонь. Одно усилие воли и из пространственного артефакта на ней оказался маленький осколок янтаря с запертым внутри язычком пламени.

— Знаешь, что это?

— Можно? – Адагей протянул руку.

– Пожалуйста.

Калека аккуратно взял нечто, оставленное после своей гибели Диким Завром. Он некоторое время внимательно разглядывал осколок, пока не вернул обратно.

— Это осколок души.

— Осколок души?

Адагей кивнул и отхлебнул еще вина. На этот раз куда больше, чем прежде. Он вытер рот рукавом, нисколько не заботясь о своем статусе богатейшего купца.

– Когда я был моложе и чуть более, — он похлопал себя по ноге. – чуть более целым, то достаточно побродил по Чужим Землям и ближайшим регионам.

– Представляю, — кивнул Хаджар.

Адагей с самого начала производил впечатление воина, которому не чужды сон на холодной земле и крыша из ливневого облака.

Калека отсалютовал бутылкой и продолжил.

- Я бывал в землях Сумречных Тайн, Хаджар. В кузне Бессмертных Адептов. И, признаться, это изменило мое представление об этом мире. Их павильоны… Хаджар – то, что ты видел в Синих Крышах, лишь тень того, чем владеет эта секта. Безымянных там не счесть. В залах стоят статуи сотен Бессмертных, что за тысячи веков покинули их стены. Ты силен, спору нет. Но я скажу так – я видел их соревнование. Поединки за ресурсы между Пятеркой Основателей.

– Пятерка Основателей? Пять могущественнейших семей и сект Чужих Земель?

– Именно, – Адагей снова отпил вина. – Если я правильно представляю твой уровень силы, мастер Ветер Северных Долин, ты на уровне личного ученика Сумречных Тайн. А таких у них двадцать три. Не считая семидесяти мастеров Секты. Тех, кто выбрал остаться в мире смертных и не проходить испытания Небес и Земли. Но не заблуждайся на их счет – они равны по силе самим Бессмертным. И оставшиеся четыре Основателя – каждый из них может выставить от двух, до пяти воинов, равных или превосходящих тебя по силе. И это не считая тех, кто предпочитает всеобщей славе и признанию – уединение наших бескрайних просторов. В общем и целом – в Чужих Землях найдется порядка полутора сотни тех, кто равен тебе или сильнее. И я уверен – наши конкуренты в этой гонке заручились поддержкой таких господ.

Хаджар не стал спорить. Он никогда не питал особых иллюзий на свой счет. Никогда в этой, прошлой, да и любой другой жизни ему ничего не давалось даром или легко. Он всегда сражался за свой кусочек звездного неба.