Сдаётся кладбище

А когда мы нашли Мэннинга умирающим вместе со всеми доказательствами того, что произошло в действительности, мне пришлось иметь дело с Джин. Стоя в кенотафе, она прекрасно знала, что все это означает, и боялась даже света фонаря. Покуда Мэннинг боролся со смертью снаружи, я был вынужден расспрашивать ее. Мне нужно было узнать подлинный адрес Айрин Стэнли — жены Мэннинга. — Г. М. медленно вынул из кармана носовой платок и вытер им лоб. — Мне казалось вероятным, что Мэннинг поделился с женой своими планами. Если она узнает, что на Мэннинга напали, то поймет, что это Дейвис, и может все рассказать. Но то же самое, несомненно, пришло в голову и несостоявшемуся убийце. Айрин Стэнли грозила опасность. Ее следовало предупредить, прежде чем это сделают газеты. Ну, я оказался не прав. Даже старик… — Г. М. кашлянул, — иногда может ошибаться. Вот почему я был так расстроен, когда позже расспрашивал ее.

Но труднее всего мне пришлось с этой девочкой, Джин. В кенотафе она задавала вопросы об отце, а потом спросила о Хантингтоне Дейвисе. Вы понимаете, чем это было чревато?

Сай задумчиво кивнул:

— Если бы Джин заподозрила, что ее обожаемый Дейв покушался на жизнь ее отца, она бы повредилась в уме.

— Поэтому я солгал ей, — проворчал Г. М. — Я сказал, что ему не хватило бы на такое ни духу, ни мозгов — что, в общем, было недалеко от правды. Но никто не смеет утверждать, будто я вводил вас в заблуждение! — Он окинул группу свирепым взглядом. — Я очистил Дейвиса от подозрений только ради Джин. Скажите, что еще я мог сделать в подобных обстоятельствах?

Ответом было неловкое молчание.

— Конечно, Дейвис не был круглым идиотом, — продолжал Г. М. — Ему бы не хватило мозгов придумать такой план, как придумал Мэннинг, но он мог помочь его осуществлению и улучшить его, обратив себе на пользу.

Между прочим, Мэннинг и Дейвис здорово пересолили, играя другую отрепетированную сцену в гостиной в понедельник вечером. Они должны были поссориться после героического заявления Дейвиса, что он в состоянии поддерживать Джин финансово. Мэннинг не смог удержаться от презрительного замечания: «Зная ваше положение в фирме вашего отца, я в этом сомневаюсь». На это Дейвис ответил, что финансовое положение Мэннинга ему тоже известно. Но откуда Дейвис мог его знать?

Этот фрагмент бросался в глаза, как тигриные когти в салонной комедии. Дейвис, несомненно, был соучастником. Более того, кажется, я говорил вам, что Мэннинг произнес тем вечером явную ложь, заявив, что секрет его будущего исчезновения известен только ему.

— Но если Мэннинг и Дейвис ненавидели друг друга, — спросил Сай, — как мог Мэннинг убедить Дейвиса помочь ему в его плане? И почему они должны были «притворяться» не любящими друг друга?

— Ох, сынок! Если в плане Мэннинга Дейвис фигурировал как сообщник, люди стали бы его подозревать, полагая, что Мэннинг не любит его и не доверяет ему?

— Вряд ли.

— И Дейвис это понимал, хотя с трудом мог поверить, что Мэннинг или кто-либо еще может испытывать к нему неприязнь. Что касается того, как Мэннинг заманил его в ловушку… — Г. М. сделал паузу и виновато обратился к окружному прокурору: — Вероятно, Гил, вы слышали о стрельбе, которую мы устроили для Дейвиса сегодня утром на кладбище?

Байлс холодно посмотрел на него:

— Не слышал ни официально, ни неофициально. Вы меня шокируете!

— Ну разумеется. Лейтенант Троубридж тоже о ней не слышал. — Г. М. повернулся к Саю. — Теперь вы понимаете, сынок…

— Я должен был понять сразу, — с горечью отозвался Сай, — что никто во всем мире не может быть таким скверным стрелком, каким казались вы, если только вы специально стремились не попасть в Дейвиса. Вот почему вы не применили слезоточивый газ, и копы тоже стреляли мимо?

— Только чтобы напугать Дейвиса до смерти, — промолвил старый грешник, — и вытянуть из него правду. «Благодарю вас, ребята, это все», — сказал я копам, повел сломленного Дейвиса в дом и получил полное признание.

— А каким образом Мэннинг подцепил его на крючок?

— Некоторое время назад Мэннинг предложил Дейвису участие в явно мошенническом предприятии, и Дейвис даже бровью не повел. Тогда Мэннинг пошел дальше. Если они выполнят грязную работу как партнеры, пообещал он, у каждого будет документ, разоблачающий другого, если тот вздумает раскрыть карты. Они написали два экземпляра текста примерно следующего содержания: «Фредерик Мэннинг, намеревающийся бежать с любовницей, украдет сто тысяч долларов из фонда. Если Хантингтон Дейвис поможет ему проделать трюк с исчезновением, то получит пятьдесят тысяч при условии, что откажется от всех прав на Джин».

— И оба подписали такое соглашение? — осведомился Сай.

— Да, сынок. Мэннинг знал, что ему ничего не грозит. Дейвис не возражал против отказа от Джин, даже если бы это когда-либо получило огласку — а такого быть не могло. Раз Мэннинг разорился, Джин больше не представляла для него ценности.

— Но парень влюблен в Джин! — запротестовал Сай. — Я готов в этом поклясться! Он не мог так ловко притворяться!

— Конечно, он влюблен в нее, сынок.

— Но тогда…