Сдавайся!

— Покорись мне, сука… — приговаривал он. — Твое тело не принадлежит тебе больше…

Он распалялся все сильнее, а Кира наоборот обмякла, никак не реагируя на грубое вторжение, словно это происходило не с ней.

— Все тебя выебем… — тяжело дышал Тимур. — Наполним все твои дырки…

— Жопка точно рабочая будет… — кивал Степан.

— Сдавайся!! — вдруг рявкнул Тимур. — Ты слышишь меня?

Кира никак не реагировала, только ее тело слегка подрагивало.

— Сдавайся!!! — заорал Тимур, взял ее за волосы и ударил лицом об капот.

Ноги Киры подкосились, и она сползла с капота, повалившись в грязь. Торчащий член Тимура был немного испачкан.

— Блять! Засранка ебанная! — возмутился он.

Тимур схватил Киру за волосы и рывком поставил на колени, крепко удерживая ее голову.

— Ну-ка, вылижи! — приказал он и поднес член к ее измазанному кровью лицу. — Чтобы чистый был, блять!

— Тьфу… — поморщился один из байкеров.

Словно ничего не соображая, Кира стала лизать прислоненный к ее губам ствол.

— Языком! Вот так! — рычал Тимур. — Слизывай свое дерьмо! Молодец! Пососи!

Она закрыла глаза, а член вошел ей за щеку.

— Вот видишь… — восхитился Степан.

Тимур взял голову Киры обеими руками и стал насаживать ее глоткой на свой член, как безвольную игрушку. Она непроизвольно дергалась, давясь. Ее глаза закатились.

— Вот так! Получай, сука! — рычал Тимур. — Ты достойный противник! Но признай — ты проиграла.

Вцепившись в ее затылок, он насадил ее голову на член до конца. Плечи Киры дернулись от рвотного рефлекса, но глотка была надежно заткнута.

Тимур удовлетворенно смотрел на покоренную противницу сверху. Она открыла глаза и посмотрела на него исподлобья снизу.

Взгляд был ясный и злой.

— Что?.. — выдохнул Тимур.

Кира со всех сил сжала челюсти.

— ААААААААААААААА!!! — заорал Тимур, переходя на визг.

Она вцепилась зубами в его член как бешеная собака. Тимур отчаянно пытался вырваться и бил ее по голове.

— ТИИИИИИМ!!! — заорал Степан, бросаясь ему на помощь.

Они упали в грязь. Еще несколько байкеров вышли из оцепенения, подскочили и стали пинать рычащую Киру ногами.

— По башке бей! — кричал кто-то. — По башке!!

Киру оторвали от Тимура и отбросили. Она согнулась на земле, а все смотрели на нее, парализованные ужасом. Кира подняла голову, и по ее лбу потекла струя крови, растекаясь вдоль обруча. Тимур приподнялся и уставился на Киру выпученными глазами.

Снова дернувшись от рвотного рефлекса, Кира выплюнула окровавленный бесформенный кусок плоти и закашлялась. Кровь смешалась с грязью.

А потом Кира посмотрела Тимуру в глаза. Ее окровавленные губы растянулись в зловещей улыбке.

Принцесса

Тучи разошлись, и между ними проглянуло солнце. Широкий луч света проник в номер, и чистые простыни засияли белизной, подсветив просторное помещение и полупрозрачный балдахин над постелью.

Анжелика встала с кресла, подошла к окну и с трудом отодвинула тяжелую красную штору. По стеклу еще лились струи, а дождь за окном продолжал капать, но капли теперь поблескивали на солнце, как и лужи на асфальте.

В середине перекрестка был сооружен помост. Школьные парты были поставлены в один огромный квадрат и накрыты сверху широкими досками. На мокрой поверхности досок валялись инструменты и стояло ведро с гвоздями.

— Ээээй! — раздался чей-то голос — кажется, из кафе. — Хорош хуи пинать! Если не успеете — с вас шкуру спустят, блять!

Из дверей кафе неохотно вышел парень с синим огоньком на лбу. За ним еще один. Они залезли на помост и направились к инструментам.

Анжелика повернула голову и посмотрела на себя в зеркало. На ее обруче тоже светился синий номер “26”. При этом сам обруч напоминал диадему какой-нибудь аниме-принцессы в обрамлении светлых локонов, концы которых были аккуратно завиты. В солнечном свете край ее волос горел золотом, а волнистые пряди ниспадали до пояса. Часть локонов ложилась на изящные обнаженные плечи — их пересекали бретельки белоснежного платья, которое приподнимало небольшую, но округлую грудь. Ниже талии был воздушный подол, оставлявший открытыми стройные ноги в белых полупрозрачных чулках. Нашлись даже подходящие белые туфельки с серебристыми пряжками.

Макияж тоже был прекрасен — тени с блестками и насыщенно-вишневые губки — Ира хорошо постаралась.

Анжелика оглянулась на джакузи в углу комнаты. На краю стоял шампунь, лосьон, пена для бритья. Вчера Юля привела Анжелику сюда и принесла наряды. Юля была такая грудастая, сочная, с пухлыми губками — Анжелика даже позавидовала ей. Своя стройность и хрупкость не казались ей верхом сексуальности.

Утром Анжелика сама помылась и побрила ноги и все остальное, в надежде, что никто не подглядывает. Потом приходила Ира, сделала прическу, макияж, и помогла нарядиться, но при этом не проронила ни слова. Ей тут явно не нравилось, но она просто делала свою работу.

Теперь Анжелика без конца ходила по комнате из угла в угол, сидела в кресле, лежала на кровати. Часов нигде не было, и время словно остановилось. Анжелика пробовала открыть дверь, но та была заперта. Впрочем, убежать все равно нельзя, если ты рабыня.