Сдавайся!

— Жених и невеста, блять! — хохотнул Степан. — Каждому мужику нужна жена. Но лучше — рабыня.

Лилия смотрела на Еву с завистью, а Кристина стояла, опустив голову. Они остались на помосте вдвоем.

— Кто у нас следующий? — спохватился Степан. — Эй! Шурик! Какая телочка тебе больше нравится?

Лилия с надеждой посмотрела на нового кандидата и подмигнула ему.

— Мне длинноволосую, Стёп, — показал Шурик на Кристину. — Такую красотку не взяли — что с вами, пацаны?

— Эту Лёха ебал, — сказал кто-то.

Зрители взволнованно зашумели. Кристина смущенно потупила взгляд, а Лилия воспряла духом.

— Блять… Говорили же!! — разозлился Степан. — Нельзя, блять!

— Простите, — пожал плечами Лёха. — Не удержался… Зато проверена.

— И как она? — с интересом спросил его Шурик.

Все повернулись в сторону Лёхи.

— Бомба! — показал он класс. — Все дырочки рабочие… И текла как сучка…

Шурик посмотрел на Кристину другим взглядом, а она спрятала лицо в руках.

— А так и не скажешь, — хмыкнул он. — Сосет хорошо?

— Сойдет… — махнул рукой Лёха. — В горло ебал — не ныла, терпела. Не пикнула даже.

Взявшись за свой подбородок, Шурик задумчиво покивал.

— Хорошая… Бери… — посоветовал Лёха.

— Беру! — решился Шурик.

Радостные крики заполнили улицу. Лилия растерянно смотрела, как Кристина покидает помост. Теперь добровольно раздевшаяся девушка осталась на помосте одна перед десятками людей. Она судорожно вздохнула, уже жалея, что вышла.

— Герои закончились, — сообщил Степан. — Есть желающие выпороть эту извращенку?

Шум постепенно стих, и повисла неловкая тишина. Бойцы переглядывались друг с другом.

— Не так много извращенцев у нас… — покачал головой Степан. — Или просто зассали, что не справятся!

Лилия повесила голову, нервно теребя руки.

— Не унывай, — утешил ее Степан. — Я знаю одного — тебе понравится.

Вскинув голову, Лилия с надеждой и любопытством посмотрела на него.

— Наш Мастер… — объявил Степан. — Господин… Папочка…

Все удивленно переглядывались, гадая, о ком он говорит.

— Наш мастер-механик! — показал двумя руками Степан. — Гооооооооооша!

Оглушительный смех, крик и свист заглушили его голос.

— Я? — удивился Гоша, на которого все уставились.

Это был мужик в сером комбинезоне с пятнами мазута. Лилия скептически скривила лицо.

— У него рука тяжелая, — сообщил Степан. — Уж он по жопе даст — мало не покажется.

Лилия с сомнением бросила на Гошу оценивающий взгляд.

— Давай-давай… — поторопил Степан. — Не противься своему счастью…

Она помедлила, нерешительно сделала шаг к лестнице и стала спускаться.

— Спасибо, Стёп! — восхищенно крикнул Гоша. — Не ожидал! Вот это удружил!

— И как тебе подарок? — спросил Степан.

— Охуеть! Реально пиздатая игрушка! — Гоша повернулся к Лилии. — Иди сюда, малышка, обниму тебя.

Она остановилась и замерла, глядя ему в глаза.

— Сдаюсь! — вдруг произнесла она.

На лбу Лилии загорелся синий номер “42”, а на лбу Гоши появился такой же желтый.

— Эээээ… — удивленно протянул он.

— Так безопаснее, — объяснила Лилия, опустив голову и сложив руки перед собой. — Теперь я ваша, Господин.

* * *

Руки Рината были прикованы наручниками к батарее, а рот заклеен скотчем, по которому из носа струилась кровь. Рядом с ним был прикован напарник. Кажется, он был без сознания.

— Где ключи от камер?! — в очередной раз крикнул Павел, лихорадочно обшаривая стол и шкафы. — У нас очень мало времени!

— Нашла! — кинула ему Инга связку ключей.

— Молодчинка! — воскликнул Павел. — Стой на шухере. Если что — свисти.

Времени было действительно мало, и Павел бегом бросился в коридор, спустился по лестнице и нашел дверь в камерный блок. С лязгом отодвинув два засова, он ворвался внутрь и закрыл дверь.

Здесь был тусклый свет от одной люминесцентной лампы — остальные выкрутили для экономии электричества. Справа и слева были по две камеры временного содержания. В одной из них сидели три пленника — в полумраке светились синие номера на их лбах.

— Эй! Ты кто? — спросил один из них.

— Тихо! — шикнул на них Павел.

В камере напротив что-то звякнуло в тени у дальней стены. Павел подбежал, схватившись за прутья. Да! Там была она! Кира!

Полностью обнаженная, она стояла на коленях, а ее руки были разведены в стороны широкой металлической распоркой, на которой она буквально висела, опустив голову вниз. От ее рук цепи тянулись к кольцам, вмурованным в стену.

— Кира… — с трудом произнес Павел.

Он заметил ужасные синяки, покрывавшие ее руки и тело. Кажется, почти половина головы была выбрита, заклеена и перевязана.

— КИРА!! — отчаянно крикнул Павел, сжав прутья.

Даже эхо зазвенело в этом мрачном помещении.

Кира застонала и пошевелилась. Она с трудом подняла голову. На ее лице был собачий намордник со стальными заклепками. Глаза Киры с трудом сфокусировались, а брови удивленно сдвинулись.

— Паша… — хрипло произнесла Кира, и на ее глазах выступили слезы.

Стало заметно, что ее грудную клетку пересекает длинная рана, на которую были наложены швы.

— Ща… — засуетился Павел, звеня ключами. — Я ща…

Он вставил ключ в замок, но повернуть не получалось. Следующий ключ тоже не подошел. Решетка лязгала и дребезжала от рывков Павла.