Сдавайтесь, Herr Braun!

Всю следующую неделю я жила в нервном ожидании Майи. У меня не нашлось сил возражать Алексу, и он перевез меня со всеми моими пожитками к себе. И это оказалось правильным решением. Целыми днями я старалась отвлекаться на свалившуюся работу от Давида, но переставала выкручивать себе пальцы, только когда домой возвращался Алекс.

Только вдохнув его запах, окунувшись в тепло его тела и ощутив горячие губы на своих, я забывала обо всем. Лишь когда заглядывала в ледяные глаза, ко мне возвращалась уверенность.

Еще месяц назад я и не догадывалась, что найду свою тихую гавань в таком сложном, сдержанном и холодном мужчине. Но именно его непоколебимое спокойствие, его умение управлять эмоциями и способность реагировать на любые проблемы с холодной головой меня покорили.

Я очень старалась подавить в себе неуверенность и страхи, но когда Алекс назначил дату нашей свадьбы, я не выдержала, войдя в его огромную гардеробную, когда он собирался на работу.

— Алекс, почему я? — поймав его за галстук, потребовала я ответа.

Не выспавшийся по моей вине Браун сонно моргнул, силясь понять, о чем я его пытаю с утра пораньше.

— Тая, у любви нет рецепта, — сообразил мой босс, с удивлением глядя в глаза. — Разве ты любишь меня за что-то конкретное?

— Да. За то, что когда ты рядом, я чувствую себя счастливой, — уверенно ответила я, вызвав самодовольные ямочки на щеках.

— Послушай меня, Девочка-демон. До встречи с тобой я вообще был уверен, что не способен любить. Слишком прагматичный, со скудным набором эмоций и… немножко высокомерный. Самую малость. Но ты пришла, а точнее ворвалась в мою жизнь, как ураган, и разнесла мое сердце в клочья. Поэтому вопроса «Почему ты?» лично у меня никогда не возникало. Потому что только ты разбудила во мне то, о чем я и не догадывался, — терпеливо ответил мне Алекс, нагло задирая мой пижамный топ ладонью.

Все-таки я плохо на него влияю. Снова опоздал из-за меня на работу, но не зря же я ему процессы оптимизировала. Теперь Алекс не засиживается в кабинете до утра. Зато наглядно мне показал, что я за луч света в его темном вампирьем царстве.

Вечером того же дня я уже битый час околачивалась на вертолетной площадке за домом Алекса. Майя позвонила мне сразу, как её забрали из дома, и я не могла найти себе места, сгорая от желания поскорее обнять сестру, с которой виделась только по скайпу последние восемь лет.

Майя выпрыгнула из вертолета, не дожидаясь остановки лопастей, и кинулась мне навстречу, заливая щеки слезами.

Врезавшись в меня со всего маху, Майя вцепилась в меня намертво. Мы не могли говорить и не могли оторваться друг от друга, молча роняя слезы счастья и не замечая людей вокруг. Может, кому-то эта сцена показалась странной, но нам было плевать. Никто не смеет нас осуждать, не зная, в каком аду мы вынуждены были жить с самого рождения.

— Ты стала такой красавицей, — убирая за ухо вьющиеся волосы, улыбнулась я Майе. — Теперь все будет хорошо, я обещаю.

Майя кивнула, по привычке натягивая задравшийся рукав и пряча чернеющие синяки на запястье.

— Только не возвращай меня назад, ладно? Я буду слушаться! Все буду делать, как ты скажешь, — затараторила Майя, торопясь сказать все что заготовила. — В городе такое творилось! Ты не представляешь! Неделю по всем каналам гремела новость: «Тая Холодова — гений нашего времени»! Все сплетники, говорившие про тебя гадости, проглотили свои злые языки!

Наверное, еще месяц назад я бы так же ликовала этим известиям, но сейчас я уже на три головы переросла всех своих бывших земляков, и мне нет дела до их мнения.

Ростом Майя уже вымахала с меня и местами округлилась, но сильно сутулилась и шкрябала подошвой по земле, словно идет в кандалах.

Я усадила ее на скамью около дома, решив поболтать наедине.

— Расскажи, как дома все было? — попросила я, потому что это было действительно важно.

— Ну, после того как весь город уже неделю гудел о тебе, к нам приехали репортеры из Москвы. Пришли они не одни, а с командиром части и сказали, что снимают о тебе репортаж. О семье и прочем. Папа вырядился в парадный костюм и на все вопросы отвечал сам, нам с мамой не дал и слова вставить. И потом… этот журналист, Илья Кириллович… он как-то так хитро задавал вопросы, что папа все больше и больше хвастался, сколько труда он в тебя вложил и что ничего для своей кровиночки не жалел. Я, если честно, и не поняла, в какой момент они начали говорить обо мне, и как этот Илья выкрутил слова папы, так, что ради меня тот тоже готов в лепешку разбиться. Потом Ника сказала, что есть возможность мне завершить среднее образование в крутой международной школе в Москве и что за мое обучение готов заплатить какой-то Браун и в дальнейшем помочь с образованием тоже.

С этими словами Майя вытащила документы, подписанные моими родителями и заверенные командиром части. По этим документам Майя переходит под опеку Браунов-старших до её совершеннолетия.