Сделай что сможешь 2

И ведь продуктивно поговорили, да к тому ж ещё и душевно. Староста артели, в которой Гнат летом золотишко мыл, заводным дедком оказался. Сразу согласился отправиться в Россию на поиски желающих обслуживать зарегистрированные на меня прииски. И, надо признать, денег за столь ответственную миссию не слишком много запросил. Опять же одну из моих малых золотых россыпей пожелал под свою артель взять. А что? Я только за. Пущай народ копает, меня и себя обогащает.

Речь у него забавная, перемешана со всякими шутками-прибаутками, а одна присказка особо часто повторяется: "Я умру, а ногой дрыгну". Ха... не удивлюсь, если так и будет. Задор из этого убелённого сединами дедули прёт ну прям со страшной силой. Ему и на месте-то с трудом сидится. Такой живчик... не передать словами. Когда артельное золото продавал, выглядел степеннее, а сейчас под десятую рюмку водки раскрепостился и даёт жару: без остановки сыплет забавными историями из своей жизни. Блин, у меня уже живот от смеха болит. Правильно Гнат посоветовал спиртное и закуску с собой захватить, беседа быстро приобрела нужное направление.

Постепенно у меня сложилось впечатление, что староста всеми силами старается показать мне свою нужность и то, каким бравым руководителем он всё ещё является. Может, он хочет получить тёплое местечко управляющего шахтой или прииском? Хм... весьма вероятно. Полагаю, его приятель, Матвей Григорьевич, о моих планах по добыче меди и угля в Минусинском крае своему старому дружбану всё рассказал и о привольном житье-бытье на угольной шахте тоже не забыл поведать.

Я из своих работяг жилы не тяну, вкалывать от зари до темна не заставляю, да при этом и плачу им по-божески. Мало того, механизацию кое-какую в целях облегчения труда ввёл. Клеть для подъёма угля установил, вентиляцию оборудовал, домик для проживания работников отстроил. Мои угледобытчики обосновались здесь почти с комфортом. Шахтёрами их называть пока рано, как-никак четыре месяца назад все, кроме начальника, крестьянами числились. Но, думаю, Матвей Григорьевич из этих сельских пареньков года за два выкует настоящий пролетариат, с которым я смогу замахнуться на уголь Кузбасса.

Спрашивается, почему бы и Кузьме Алексеевичу не захотеть на старости лет столь же сладко устроиться? Тут у купцов спрос на этаких вот вышедших из народа старых спецов не слишком сильный. Не нужны большинству купцов мудрые управляющие, им подавай управляющих злых, чтоб работники их до дрожи в коленках боялись, чтоб роптать, коль придётся вкалывать больше положенного, даже думать не смели. А мне, наоборот, опытные старички требуются в первую очередь. Я собираюсь молодёжь на шахты набирать, а кто из вчерашних крестьянских пацанов хороших шахтёров сможет вырастить? Только люди, всю жизнь проработавшие в горнодобывающей отрасли.

Кто-то же должен дело с нуля начинать: учить работяг в тесных штольнях кайлом и лопатой махать, крепи крепить, рудные жилы распознавать, да и за порядком на шахтах присматривать. Так что взял я на заметку пожелания Кузьмы Алексеевича. Вернусь из Питера, обсужу вопрос с Гнатом, там, глядишь, и найдём мы хорошую должность для столь активного старосты.

Одним из полезных начинаний, зародившихся у нас за время доверительной беседы, стала договоренность о скупке самоцветов, то есть драгоценных и полудрагоценных камней. Деды постараются донести до сведения всех своих знакомых мою заинтересованность в данном вопросе. Надеюсь, успеют местные золотничники до моего отъезда все добытые камушки мне показать.

Поражает отношение простых людей к самоцветам: мало кто в них разбирается, поэтому все найденные интересные камни проверяются лишь на прочность. Как? Да просто: кладут камень на наковальню и бьют по нему молотом. Выдержал, не раскололся - значит, представляет ценность. Полагаю, драгоценных камней загублено таким методом проверки великое множество.

- Сполохи огня аж до крыши заводской добрались. Рабочие в цеха идти отказываются. Кому ж за ради чужого добра сгорать-то хочется? Тут, значится, управляющий нам, малым, и орёт: "Вперёд, волчье семя, спасайте струмент! Иначе сгною!". А нам податься некуда. Рабочим-то что? Им в огонь нельзя, у них семьи, а нас, мальцов, хошь в огонь, хошь в воду. Добро-то, вишь, хозяйское, а мы ничьи.

- И что?

- Да делать неча, облились мы водой и пошли. Сунулись в ворота, а стены-то и поехали. Крыша нас в раз угольём накрыла. Тока мы тогда с Матвеем и спаслись, успели вырваться. А остальные ребята в том пекле остались. Царствие им небесное. А ты говоришь, детей щадить надо. Нет на заводах такого правила. Дети у начальства лишь средство лишнюю деньгу нажить. Им и платить гроши можно, и кормить чем попало, а помрёт недоросток, ответ ни перед кем держать не нужно.*

* Реальный случай, описанный работником Пожвинского завода (прим. автора)