Сделай это (ЛП)

Он поцеловал меня снова, а потом повернулся и положил меня на кровать. Он остановился, чтобы стащить рубашку через голову, и я в первый раз увидела жесткие линии его тела, которые так очаровали меня раньше. Он опустился на колени, мои ноги по-прежнему находились по обе стороны от него. Он остановился, чтобы рассмотреть меня.

В этот момент мне следовало все ему сказать. Я просто должна ему сказать. Просто выплюнуть это.

Я девственница.

Всего два слова.

Не так трудно, правда?

Я сглотнула и прочистила горло.

Но затем он наклонил голову и прижался губами к коже моего живота, и все мои мысли исчезли.

Глава 6

Вполне возможно, что я не довела бы все это до секса. От того, как он исследовал мое тело губами, я была готова самопроизвольно загореться, прежде чем мы дошли бы до самого главного. Его пальцы поднялись по моим бедрам и погладили чувствительную кожу чуть ниже пояса моих трусиков. Что-то взорвалось в моем мозгу, и меня переполнила паника.

Я буду ужасна в этом… Наверно, даже хуже всех, кто был у него до меня. И тогда он больше никогда не захочет видеть меня снова (в то время как я действительно хотела видеть его). Вероятно, я схлопочу моральную травму и больше никогда не захочу снова заниматься сексом, что означало провал всех отношений до конца моих дней, одиночество и несчастье с девятью кошками и хорьком.

Но потом его рука оттянула мои трусики в сторону, и я почувствовала все, что угодно, только не печаль.

За пределами моего сознания все было черным. И все, что чувствовало мое тело, казалось, сосредотачивалось в тех местах, где он касался меня, и, Боже правый, это было потрясающе. Его пальцы затрагивали какие-то точки внутри меня, которые заставляли меня выгибаться навстречу к нему. Его голова опустилась, и он начал покрывать поцелуями мою грудь.

Мои руки жили собственной жизнью, когда ласкали его спину, а потом скользнули вдоль его живота и расстегнули пуговицу на его джинсах. Он издал гортанный звук, и его губы впились в мои. Он целовал яростно, вдавливая меня в матрац. Поцелуй все нарастал, становился грубее и быстрее, но я хотела чего-то большего. Моя рука скользнула по коже его живота к краю джинсов. Он со стоном оторвался от моих губ. Он не отодвинулся, но держал свои губы в миллиметрах от моих. Учащенно дыша, он произнес:

— О Боже, Блисс.

Он оставил последний долгий поцелуй на моих губах, а потом отстранился, встав на колени. Я услышала металлический звон молнии и сосредоточила взгляд на его плечах, пока он возился со своей одеждой. Он встал на несколько секунд, и я перевела взгляд на потолок.

Я хотела этого.

Ужасно.

Я снова собиралась повторить свою мантру, когда его губы и руки вернулись ко мне… бешено, почти отчаянно.

Глубоко внутри себя я почувствовала давление, а каждая мышца в ногах плотно натянулась, пока я ждала того, что за этим последует.

Затем он по ногам стянул мои трусики, и его тело согнулось у меня в бедрах — это было похоже на погружение в лед.

Я собиралась заняться сексом.

С парнем, с которым только познакомилась, о котором не знала абсолютно ничего.

А он ничего не знал обо мне… Включая и тот факт, что я девственница.

И Боже, я хотела пройти через это. Меня тошнило от того, что я девственница, и он был невероятно сексуальным, но не я.

Я не могла этого сделать. Не с ним.

Я просто… не могла.

Я замерла под ним, но его губы продолжали с обожанием скользить между моей шеей и плечом.

Я должна была сказать ему о своей девственности или что не готова. Это не будет мило или просто, но, по крайней мере, он поймет… наверно.

Вместо этого, мои глаза сфокусировались на фарфоровой банке кошачьего печенья, которую я унаследовала от своей прабабушки, и мой мозг сотворил нелепое оправдание из первого, что пришло мне в голову.

— Стой! Кошки! Стой…

Что, черт возьми, я несла?

Я положила свои ладони ему на плечи и оттолкнула немного вверх.

Он отодвинулся, его глаза были тёмными, волосы растрепались, а губы распухли от наших поцелуев. В тот момент я практически передумала. Он выглядел почти неотразимо. Почти.

— Прости, милая. Ты сказала «кошки»?

— Да, я не могу этого сделать… прямо сейчас. Потому что… у меня есть кошка. Да, у меня есть кошка, которую я должна, э-э, взять. Позаботиться! Я должна позаботиться о своей кошке! Так что… я не могу этого сделать, — я указала на расстояние между нами, моля Бога, чтобы для него это не звучало так ненормально, как для меня.

Невероятно.

У меня даже нет кошки!

Не знаю, какие связи в моём мозгу дали осечку, но мне хотелось пнуть себя. Мне хотелось бить себя по лицу до потери сознания. Вероятно, прямо сейчас я могла бы даже без ободрительной речи нырнуть в бассейн с серной кислотой.

Его разум, должно быть, был так же затуманен, как и мой, потому что он остановился на несколько секунд, осмысливая мои слова, затем осмотрелся вокруг.

— Не вижу никакой кошки.

У меня пересохло в горле — так происходило каждый раз, когда я врала. Я была ужасной лгуньей (насколько смогла удостовериться).