Сделай и живи спокойно 1

Хорошо погонял. Не знаю какой в «Победе» объём бака, но гнал я не жалея топлива. Зато разобрался с этим «Пепелацем». Вывод один — хорошая машина. Недаром эти красавицы бороздят просторы российских дорог и в моём, том времени. Непривычно, конечно, но ко всему можно привыкнуть. Ещё, напрягал севший аккумулятор, но это не моя проблема. В качестве самоуспокоения, при применении альтернативного метода, можно думать, что качаешь мускулы заводя автомобиль с помощью «кривого». Но… блин! Это такой геморрой. Хотя… Есть тут любители так развлекаться. Наблюдал одного по дороге. Пришлось специально остановиться и помочь ему. Парень с колхоза, один мучился с «полуторкой», пытаясь её завести. Что-то у него там не получалось. Ну, я и помог.

Когда вырулил на Тульскую улицу, уже в пригороде Калуги, то наконец-то понял, что ничего в этом мире не поменялось. Даже понял почему эту улицу раньше называли Говенской. Наши предки выбирали названия исходя из того, что видели перед своими глазами. Правда, при царе-батюшке после победы над Наполеоном, её скромно переименовали в Венскую, убрав первый слог из названия, но это ненадолго. Правда она такая — правда. Тульской она стала после революции, в двадцатых годах.

Небольшой зигзаг с вывертом и с Тульской попадаем на улицу Дзержинского. Нам прямо. Катя опять, на некоторое время, превратилась в Чебурашку. Но, пока, вопросов не задаёт. Копит информацию, чтобы обвинить меня в шпионаже. Я это понял по её взглядам. Блин… Спалился я по полной программе. Откуда парень из Брянска может знать улицы Калуги? «Никогда Штирлиц не был так близок к провалу» — это обо мне. Ничего, я знаю как это дело исправить. Пусть только спросит.

Улица привела нас прямо к тому дому, что был мне нужен. Он стоит на пересечении улиц Плеханова и Дзержинского. Катя, сначала по-возмущалась нашей остановке не вовремя, а потом бросила. У неё теперь другая задача — объяснить товарищу Собкину происхождение монет. И, каким-то образом, оправдать моё знание Калуги. Вот и сидит, переживает. Не верит что я шпион. Комсомольское воспитание борется с женской практичностью и кто победит неизвестно. А у меня другая задача. Осмотреться.

Дом я узнал сразу. Несколько дополнительных сооружений ничего не меняли, в облике здания. Например голубятня. Её точно не было, когда мы этот дом сносили. Ещё большой сарай с воротами, что открывались сразу на улицу. Этого точно не было. Видимо снесли раньше или сгорел. Когда мы тут работали, был сплошной забор с небольшой калиткой. А вместо сарая стоял стол с лавочками, а по бокам несколько яблонь. Скорее всего это стол для настольных игр — от шахмат до карт и домино. А что? Нормально придумано. Мужики по вечерам сидят во дворе, а не бухают по питейным заведениям. А то, что играют, так у нас социализм и вечером люди отдыхают так как хочется.

Мне повезло. Обе двери в большой сарай были открыты нараспашку. Я отпросился у Кати: «Буквально на секундочку, взглянуть одним глазком и сразу назад» и был благосклонно отпущен.

В сарае кипела работа. Я заглянул внутрь, чтобы осмотреться. Похоже, что тут находится слесарная мастерская. Два верстака с большими тисками, широкий и довольно высокий стеллаж с инструментом и стоящая по центру возле дальней стенки наковальня — это только первое, что бросилось в глаза. Четыре человека в кожаных фартуках, что-то непрерывно пилили, точили и стукали молотками. Работают люди. Хотя время-то позднее. Но, тут нечего сказать, причин может быть много.

— Тебе чего парень? — спросил один из работников, заметив меня.

Блин… Ладно, есть небольшие заготовочки, на такой случай. Прикидываюсь, чем-то озабоченным и спрашиваю:

— Скажите, а вы только по металлу работаете? Или с деревом тоже?

— Смотря что тебя интересует, — отвечает другой мужик с молотком в руке, — если, что-то несложное, то можем и мы сделать, а если какой кандибобер нужен, то это к столярам надо идти.

— Да не, несложное, — я расслабился, вроде прокатило и люди заинтересовались, — брёвнышко надо отцентровать и ошкурить. И лаком потом покрыть.

— А какой размер у твоего брёвнышка? — поинтересовался тот же, который с молотком, — небось метра три?

— Да куда мне такое здоровое? — удивился я, и посмотрел вглубь сарая, — есть на чём отметку поставить? А-то я размера не знаю, он от роста зависит?

— Ну… вон подойди к стойке, — махнул молотком мужик, показывая направление, — там и отмечай, а я потом измерю.

Что делать? Пришлось идти и давать отметку. Только примерился, как открылась незамеченная мной дверь, возле одного из верстаков и в неё вошла маленькая девочка. Лет шесть не больше. Тёмно-каштановые распущенные волосы, светло-голубое платьице и чёрные туфельки с белыми гольфами — прынцесса! И походу — местная любимица. Потому что сразу начала на всех наезжать по-детски конечно:

— Мамка всех на ужин звала, а вы всё не идёте! Просила передать, что керосин она больше жечь не будет. А вы, будете жрать всё холодное! Вот!

Тут она увидела меня. С детской непосредственностью, прямо с ходу, в лоб, поинтересовалась у всех: