Сделай меня точно. Как репродуктивные технологии меняют мир

Стоимость процедуры была уже ниже – не нужно было платить агентству комиссию, только перенос и компенсацию Фэллон. Оба эмбриона снова прижились. Так родились братья Демьян и Иван. «Как раз пришли новые свидетельства о рождении, я больше не был матерью, каждый из нас теперь указан как „родитель“».

«Все наши дети от одного донора: мы были бы совсем не против, если бы она была в жизни детей, но она пожелала остаться анонимной. С Фэллон мы регулярно общаемся. Она все время звонит и спрашивает, как девчонки, как ребята, приезжает в гости, шлет открытки. Психологи это одобряют. Страха, что она привяжется к ним больше, чем следовало бы, тоже нет: Фэллон отдает себе отчет в том, что это не ее дети».

Два последних эмбриона по-прежнему лежат в клинике. Хранение обходится в 1200 долларов в год. «Не думаю, что мы заведем еще детей, – говорит Ярослав, – четверых более чем достаточно. Шесть уже будут расти как сорняки. Когда парни были новорожденными, мы с девчонками могли посмотреть и обсудить кино или почитать. А сейчас парни начали ходить, за ними нужен глаз да глаз, все рассыпаются куда-то в разные стороны. Главное теперь – всех помыть и накормить, и качество общения ухудшается. На такое количество детей с трудом хватает сил. Думаю, что мы пожертвуем эмбрионы бездетной паре. Можно отдать их на исследования, но я бы лучше отдал людям. Конечно, мы захотим что-то узнать про этих людей, их историю».