Сделай погромче

— Достала меня эта школа, — объяснила Гретхен, и они направились к выходу. Гретхен всегда ходила с опущенной головой; Ким вечно подпрыгивала и насвистывала, и при каждом удобном случае выбивала книги у девчонок из рук. Скривившись, Гретхен уставилась на двух местных королев красоты, в идеальных, твою мать, высоко натянутых голубых гольфах и зеленых свитерах, завязанных вокруг талии, с ослепительными, как у актрис из сериалов, физиономиями. Девчонки красили губы, глядя в карманные зеркальца, и смеялись, указывая друг дружке на отражения Ким и Гретхен. Гретхен резко шагнула в их сторону. Они быстро обернулись, прячась за дверцами своих шкафчиков. Та, что была пониже, с волосами потемнее и свежевыщипанными бровями, по-мышиному пискнула. Ким показала им средний палец, а Гретхен испустила короткий смешок — Ха! — довольная тем, что она только что сделала. Это было в тот момент — в ту самую секунду, — когда она повернула налево к холлу D и нечаянно наткнулась на Стейси Бенсен.

Стейси Бенсен.

Стейси Бенсен, старшеклассница, сноб из школьного совета, блондинка, крашенная в еще более светлый тон, всегда в облегающем топе без лямок, красная помада толстым слоем с черным контуром, подчеркивающим податливые губы, которые невозможно было не заметить, из-за чего вам становилось ее жалко, как бывает жалко стриптизерш или девчонок, которые снимаются в порно, потому что они такие красивые, что никто, кроме красоты, в них ничего не видит, и эта начинает их разрушать, что ли; голубые тени и голубой перламутровый лак в тон, настолько всегда безупречный, что становилось ясно: Стейси Бенсен никогда в жизни не работала в супермаркете и вообще нигде не работала, ни единого дня; зеленая кофта, аккуратно завязанная вокруг шеи или талии, и заебись какие ути-пути-мути коричневые мокасинчики, изящно украшенные двумя блестящими медными монетами, которые сияли все же меньше, чем лицо Стейси, лицо, какое типа смотрит на вас по всей Америке с плакатов, рекламирующих косметику. Вдобавок гетры всевозможных расцветок. Вдобавок, как говорили, ее высказывания на занятиях по этике о том, что девушек, которые делают аборты, надо судить как детоубийц. Вдобавок ее склонность обращаться к другим школьницам не иначе как «девочки», например, «Девочки, нам нужна еще парочка добровольцев для участия в донорской кампании». Вдобавок, и уж это совсем никуда не годилось, — ее значки. Я учился с ней еще в средней школе, и уже тогда она носила эти самодельные значки, почти каждую неделю новый: Гордая принцесса. С Богом по жизни. Благоразумная и непорочная. Это была девочка, которая, казалось, говорила своим таким блин выразительным, хорошо поставленным голосом: Все вы тут хреновы недочеловеки. Это была девочка, которая своими мелкими, точными, идеальными движениями — взмахом ресниц над сияющими заебись какими голубыми глазками, мечтательной улыбкой, смехом, звенящим как колокольчик — казалось, шептала: Я во всем лучше вас. И вполне возможно, так оно и было, потому что ее внешность, и ум, и очарование всегда провоцировали тебя на спор, но с чем тут поспоришь, если ты сам выглядишь так?

В тот день у Стейси Бенсен был значок с надписью: Подхватите нас лучом, мистер Скотт, здесь внизу нет разумной жизни. Итак, там, в холле, в конце дня, под шум последних занятий — собираешься прогулять практику? И заедь за мной в семь, и он опять столько задал на дом — средь запаха лака для волос и гребаных духов, усиливающегося после уроков, Гретхен повернула и наткнулась на Стейси Бенсен, и Стейси Бенсен остановилась и посмотрела на Гретхен, и сказала: «Смотри куда прешь, жирная лесби».

Так, стоп.

Если бы вы знали Гретхен и могли типа прочитать ее мысли, вот что вам было бы уже известно:

Пяти лет от роду, Гретхен — балерина в этом чертовом классе. Ладно, Гретхен, пяти лет от роду, — чертовски нескладная. Она не могла сделать кувырок из-за своего веса, знаете, и остальные девочки обычно смеялись, и, в частности, была в этом классе такая маленькая злобная брюнеточка, которая однажды указала на Гретхен и сказала: «Она жирная», и когда пришло время показательного выступления, Гретхен велели просто пробежать по сцене, пока остальные девочки выполняли колесо и прыжки через голову и всякое такое дерьмо. Вместо этого Гретхен поколотила за кулисами одну из девочек, и в слезах была отправлена домой.

И:

На этот раз восьми лет от роду, Гретхен выбирает себе в магазине костюм для Хэллоуина, сряди рядов и рядов пластиковых масок, прикрепленных к пластиковым костюмам — Супермен и Бэтмен и Чудо-женщина, и сказочная принцесса, и Франкенштейн, и Дракула, и все остальное, — и ее мать говорит, что, возможно, Гретхен стоит предпочесть костюм Франкенштейна костюму принцессы, поскольку он все-таки немного свободнее.

Затем: