Сделайте мне ребёнка, босс!

Блять, какая же она мокрая… Моя маленькая возбуждённая девочка, у которой от легких ласк размыкаются пухлые губы. Я жутко хочу увидеть их на своём теле. Но Дарина ещё неопытная, зажатая. И я собираюсь это исправить.

Раскрепостить малышку, испортить, развратить.

Сделать полностью своей.

– Мелкая, ты в курсе, какая ты красивая? – осматриваю её от тонкой шеи до острых ключиц. Облизываю ложбинку меж грудей и розовые ареолы на втором размере. Или это двойка с половиной?

Я выпрямляюсь, чтобы изучить Дарину во всей красе. Лежит передо мной с расставленными ногами. Смотрит вниз из-под опущенных ресниц.

Член в штанах дёргается от изумительного вида.

Взглядом, как языками пламени, скольжу от груди вниз по плоскому животу. Сердце удар поражает. Потому что я снова думаю об этом ребёнке. Прилив вины перекрывает кислород. Мне кое-что нужно сказать Дарине. Срочно. Пока я не перешагнул черту. Не свихнулся, завладев ею.

Но не могу. Тогда лишусь всего!

Хоть немного побудь эгоистом, Назар!

И я делаю это. Думаю только о себе, рассматривая её между ног.

Идеальная. Она идеальная во всём. В розовых складках, гладкости кожи.

И в своей скромности тоже. Тянет ладони, чтобы прикрыться. Перехватываю их и грубо кидаю:

– Нельзя.

– А мне надо, – капризно выдаёт.

Нет, это мне надо. Сдержаться. Чтобы не надрать ей зад.

Но вместо этого раздвигаю мокрые лепестки. Кружу над манящим входом.

В голове клокочет только одно слово.

«Войти».

И я запускаю один палец, чувствуя, как тугие и мягкие стенки обхватывают его. Ещё чуть-чуть – и я точно кончу в штаны. Как долбаный подросток. Но я всегда так рядом с Дариной себя ощущаю.

Зачем вообще согласился на это?

Нужно было остановить её. Сказать, что ей рано. Сама как ребёнок. Безответственная, маленькая. А её болезнь… Возможно, это лечится. А я что?

«Давай».

Осторожно двигаюсь в ней пальцем, растягивая мою узкую девочку.

– Назар, ты…

Сглатываю, наблюдая за трепыхающимися ресницами. Дарина слегка выгибается, закусывает губу и тяжело дышит. Меня самого дико ломает от этой картины.

Но делаю хорошо пока только ей. Потом будет больно. Я уже готов вогнать в неё свой горящий орган, но хочу, чтобы и она получила хоть какое-то удовольствие.

Делаю сильный толчок, от которого девчонка комкает простыни ладонями. Пальчики на ногах поджимает.

А я подаюсь вперёд, приближаясь к её шикарному телу. Припадаю к розовому соску, что так манит к себе. Молочная кожа, пахнущая персиком, сводит с ума. До одури.

Всё же у неё второй с половиной.

– Ты трогала себя? – спрашиваю, захватывая бусинку в рот. Слышу это жестокое «ах». Продержаться хотя бы пару минут, твою мать. Пару минут! Я быстро доставлю ей удовольствие. А разогревать… Дарина и так накалена до предела. – Там, где сейчас моя рука.

Я останавливаюсь, потираю большим пальцем клитор. Интерес раздирает изнутри.

– Трогала, – моя же честная ведьма! – Но… Это по-другому. С тобой… Приятнее.

Она чуть не всхлипывает, когда я делаю банальные движения туда-обратно и посасываю охрененную грудь, не в силах оторваться. Она сладкая, как леденец.

Аккуратно вхожу в её тело ещё одним пальцем. Слабый скулёж доносится до моих ушей. Но не могу остановиться. Делаю ещё один мощный толчок, видя, как малышка елозит по кровати.

Ей нравится. Вижу же, нравится!

– А после того совещания? – усмехаюсь.

Дарина останавливается и, кажется, даже перестаёт дышать.

– Нет.

Прекращаю все свои действия.

– Ты ведь лжёшь.

Я уверен.

– Нет…

– Дар-рин, – проговариваю строго. Прекращаю все свои ласки. Настроен серьёзно. Ненавижу, когда лгут. Но сам при этом обманываю её.

Заебись у тебя логика, Айдаров.

– Трогала, – сдаётся. – Я уединялась в…

Знаю, где. В той самой комнатке, где хранится бумага, кофе, а также можно переодеться или посидеть в одиночестве на обеде, если не любишь шумные компании. А ещё потрахаться. Именно это делала моя позапрошлая секретарша с одним стажёром. После этого я установил там камеры. И сегодня, до того как пикантное видео попало бы к кому-то другому, я успел его сохранить для себя и удалить.

Не сдержался. Не могу лишить себя такого кино. Хочу наблюдать подобные эмоции и сейчас.

– Я всё видел, – отрываюсь от сладкой груди. Выпрямляюсь, чтобы посмотреть внимательнее. Да… Скоро начнётся. Моя девочка чувствительная к ласкам.

– Что? – срывается взволнованно с её губ.

Пока она не очухалась, возобновляю кружащие нас обоих игры.

– Ты бы проверяла, есть ли в комнате камеры, перед тем как таким заниматься.

А я был не против.

– Ты правда видел?

– И это всё, что тебя волнует?

Полу-стон полу-всхлип вырывается из её рта. Дарина сводит вместе колени. А я ускоряюсь. Всё. Это всё, что мне было нужно.

Несколько быстрых, но аккуратных толчков позволяют мне посмотреть то кино наяву. Дарина сильнее зажмуривается, выгибается и напрягает ножки, пока таз трясётся, а фигурка колотится мелкой дрожью. Ощущаю, как мои пальцы обхватывают её тугие стенки. Сжимают импульсами.

А член от этого только сильнее гореть начинает.

Хватит!