Сделайте мне ребёнка, босс!

Мы ведь не чужие друг другу. Или этой игрой увлеклась только я, решив, что между нами что-то большее? Видимо. А Назару плевать.

Уверена, когда он вернётся, сделает вид, что так нужно. А потом захочет поговорить. И я его выслушаю. В очередной раз получу глупую, но правдивую отмазку, что нас с Кариной перепутали… Такое уже было с другими людьми. Я привыкла.

Но всё равно больно. Обида разрывает меня изнутри. Пытаюсь сдержаться. Чаша терпения наполняется быстро, но я придавливаю всё крышкой.

Больше я злюсь на Карину. Хоть она и моя сестра, я её ненавижу. До дрожи, до зудящих пальцев, которые стремятся впиться в её волосы и вырвать их клоками.

В том числе и за то, что теперь папа обо всём знает.

Я столкнулась с ним случайно. И прекрасно видела, что он пошёл на второй этаж, но… Мне не хотелось, чтобы отец видел, как я плачу. Я до последнего сдерживалась, чтобы не испортить маме праздник.

И как ни в чём не бывало, с терзающей душу болью, вернулась за стол.

Сейчас мама делает вид, что приняла мою ложь, но это не так. Просто переключилась. Явно на папу, которого нет минут двадцать.

Он возвращается как раз в тот момент, когда думаю о нём. Следом идёт недовольная Карина. При виде мамы оживает и засыпает её поздравлениями. А я зыркаю на её платье и надеваю пиджак, сжимая ткань до белых костяшек.

Кусаю до крови губу.

Плевать, чей он. Лишь бы нас не сравнивали. Не видели в Карине меня.

Назара нет поблизости. Но я и не хочу.

Пусть катится! Пошёл в жопу!

Я боюсь реакции папы.

Их дружбе наверняка пришёл конец. И всё из-за… меня.

Если бы мы спокойно провели вечер, а я никого никуда не звала, то всё было бы нормально.

А теперь сижу с вилкой в руках. Слушаю родственников, посматриваю на угрюмых папу и сестру, которые изредка неискренне улыбаются – только ради родительницы.

Вечер проходит напряжённо. Карина меня жутко раздражает. Хочется подскочить с места, вцепиться ногтями в её лицо и жестоко расцарапать. От этого спасает отец, усмиряющий одним ледяным взглядом. Не меня. Её.

Словно предотвращает очередную подобную выходку.

Он всё понял?..

– А почему дяди Назара нет? – вдруг спрашивает Алина спустя два часа. Меня тоже интересует этот вопрос. Но я не хочу о нём думать! Ни о чём!

С горя я банально напиваюсь. Заливаю в себя шампанское, бокал за бокалом, зная, что не беременна.

Плевать! Я ничего не хочу! Особенно сегодня! За пару секунд я была сломана и разбита вдребезги.

Хочется истерически засмеяться!

– Ему позвонили. И он ушёл, – сдержанно отвечает отец.

Пусть Назар катится! И куда подальше!

Мне всё равно!

Но в противовес своим словам, я действую на эмоциях.

Оказавшись дома, не даю сделать и шага Карине. Перекрываю ей вход в комнату.

Я терпела весь вечер! Лишь бы праздник не испортить!

Но сейчас…

– Уйди, – толкает меня. А я, хоть на каблуках, под бутылкой шампанского и чего-то ещё, даже не двигаюсь.

Гнев удерживает. Злость. Такая бурлящая, выедающая изнутри.

– И как? – ехидно спрашиваю, глядя на кудри. Вырвать! Жутко хочу их вырвать. Но вместо этого, усмехаясь, проговариваю: – Ты почувствовала вкус моих губ на его губах, когда целовалась с ним, а?

Глава 42

– Мерзость, – кривится и снова пытается пробиться в свою комнату. Не даю. Оттесняю её к стене. Не знаю, откуда берутся силы.

Мама наверняка уже спит, и я точно не испорчу ей настроение. Надеюсь, Алина не выйдет в ближайшее время из комнаты. А то увидит старшую сестру с разбитым носом – травма на всю жизнь будет.

– Мерзость здесь только ты, – со всей дури бью ладонями ей в плечи. Выплёскиваю хоть так накопившиеся эмоции. – Ты прекрасно знала, что мы встречаемся. И всё равно не отстала! Хуже того – ты стала мной!

– Пф, – Карина фыркает, словно всё происходящее для неё – пустяк. – Да не нужна ты ему. Ему плевать, кого целовать. Рыжие ему просто нравятся. Не поняла, что ли? Ещё и такие легкомысленные, как ты. И безнравственные. Как тебе трахаться с другом отца? Он старше тебя почти на… шестнадцать лет? М-м-м?

Больно бьёт.

Но мне плевать.

– На себя бы глянула, – сжимаю кулаки, желая ударить по этой смазливой мордашке. – Любительница членов. Кстати, думаю, папе пора узнать, что в тебе два одновременно могут поместиться. Вот он удивится, что его дочь – как волшебная сумка Гермионы! Впихивает в себя невпихуемое!

Я резко разворачиваюсь, но Карина ловит меня за запястье. Дёргает на себя. Кое-как сохраняю равновесие.

– Если ты это сделаешь…

– Сделаю! – восклицаю. – Как и ты! Не подумав обо мне! А только о себе! Ты, видимо, настолько повернутая, что даже следила за нами, да?

Я не представляю, как она могла узнать о втором этаже. Как?!

Выдёргиваю свою руку и стискиваю крепко зубы.

Как же всё, твою мать, раздражает!

– Нет. Зашла носик попудрить в туалет, а там голубки. За спиной у родителей, – смеётся, как ехидна. – Ты была такой счастливой, аж тошно.

Ясно.

Родная сестра завидует мне, потому что я банально счастлива. Решила всё испортить? Поздравляю, у неё получилось!

Я только одного не понимаю – почему?..