Сделано с любовью

Сегодня особенный день. И его главная особенность в том, что вся наша семья собралась вместе за большим столом. Все счастливые – трындец! Чему, спрашивается, радуются? Когда-то, лет сто назад, между зимой и весной втиснулось двадцать девятое февраля. Не каждый год такая фигня происходит! И именно в этот лишний зимний день случилось досадное недоразумение, однако бабка и не собирается о нём забывать. Вот поэтому мы здесь и расселись, чтобы отпраздновать событие, которого нет – день рождения бабки Вали. Так-то сегодня уже первое марта – весна на дворе!.. Но бабка ведёт себя так, словно ничего подобного. Сшибая огромным задом мебель, она носится туда-сюда вся из себя весёлая и нарядная… Как дура!

Ли непременно наказал бы меня за такие недостойные мысли. Если бы слышал! У него непреложное правило: «Не осуждай, не злись и не завидуй!» А как я могу не злиться?! Через час у нас с Ли тренировка, а я должна изображать присутствие на этом дурацком празднике!.. Причём, оно, моё присутствие, на фиг никому здесь не нужно. И в первую очередь самой имениннице! Она ведь терпеть меня не может! Впрочем, это давно ни для кого не новость. Но мне же проще – меньше внимания и контроля.

Хотя раньше бабка будто специально меня выслеживала, чтобы огреть чем-нибудь. Но сейчас мне нечасто перепадает. Уже давно я научилась и привыкла быть незаметной – спасибо мастеру Ли. Обычно это срабатывало, и из дома я уходила без проблем, но сегодня – бесполезно. Бабка Валя первая засечёт, что я свалила, и затрубит тревогу. А потом ещё клевать меня будет до своей следующей днюхи. Но есть ещё надежда, что она сама меня за что-нибудь выгонит. И я придвинулась ближе к столу.

А насчёт зависти… Трындец! Да чему тут можно завидовать? Бабке к земле пора привыкать, а она прыгает, как девочка – аж стёкла в окнах подрагивают. А ей ведь стукнуло – страшно сказать!.. Я вот думаю, что двадцать пять лет – это крайний предел для праздника. А что? Молодость уже прошла, жизнь ползёт к закату – чего тут праздновать?! Да нормальный человек постесняется лишний раз напоминать о своём печальном возрасте.

Но так ведь то нормальные… А Бабка Валя, хоть с виду и обыкновенная (только чересчур толстая), но мозги у неё сбоят очень сильно. Даже ещё сильнее, чем я думала раньше. И далеко ходить не надо – достаточно оглядеть гостиную. Повсюду, как на поминках, горят свечи. И не какие-то там резные и красивые, а самые обычные – толстые и унылые. По мне, так для её днюхи – самое оно, но бабка говорит, что это очень торжественно. А на самом деле мы все знаем, что дело в другом…

Ещё пару лет назад перед Новым годом бабка всерьёз ждала конец света. Ну, тот самый конец, с которым всех намахнули индейцы майя. И когда менее запасливые киевляне опомнились и накануне апокалипсиса всё же решили прикупить по паре свечей – ну, мало ли… А уже всё – трындец! Свечек не было вообще! А также гречки и спичек. Почти всё скупила бабка Валя! И забила этим добром летний домик. Эта полоумная даже ковчег приготовила – дедову старую лодку заранее надула. Не знаю, куда она собиралась плыть на ней с целой тонной свечей, но нервы тогда всем домочадцам потрепала.

Отправляться с бабкой в плавание в тот день согласилась только запуганная ею Стешка. Мама, правда, тоже очень нервничала – прежде всего потому что к Новому году купила красивое платье и не знала, в какой день его надеть. И очень сильно доставала папу. А папа сочувственно покивал и свалил в виртуальное пространство. К слову, он постоянно там живёт. Как на конец света отреагировали наши рыжие близнецы, я уже и не помню. Но лично мне было смешно. Ли сразу сказал, что это полный бред, и я безоговорочно поверила. Ли знает всё!

* * *

– Икорочка! – торжественно провозгласила бабка Валя, водрузив на стол тарелку с шестью бутербродами.

А нас здесь семеро, между прочим. Это бабка о себе, что ли, забыла или свой ломоть по пути к столу схомячила? Чёрную икру я ни разу не пробовала и даже не нюхала, поэтому первая протянула руку к блюду и схватила бутерброд. У бедной именинницы так перекосило морду, что я уж подумала – сейчас она отгрызёт мне ладонь вместе с угощением.

– Руки помыла? – рявкнула бабка, но вместо меня ответила Алекс:

– Что за вопрос, бабуль?.. Айка всегда моет руки, – и, покосившись на своего рыжего братца, ехидно добавила: – в отличие от некоторых.

– Не хрюкай, свинья! – не остался в долгу Алекс Второй, и они, как обычно, сцепились.

– Ну что, довольна? – зло прошипела бабка, глядя мне в глаза.

Я могла бы сказать правду – что мне всё равно… Но именно поэтому я привычно промолчала и опустила голодный взгляд на бутерброд.

– Айя, ты же не ешь икру, – прозвучал укоризненный голос мамы.

Трындец! А что, других тем для обсуждения нет? Тебе-то откуда знать, что я ем, а что нет, если мне ещё самой об этом неизвестно.

– Очень даже ем! – возразила я и решительно откусила подозрительно пахнущий деликатес.