Сделать все возможное

– Тебя это пугает? Что ты будешь делить практику со мной? – спрашивает Лукас.

Он стоит со мной рядом на кухне и ждет, когда я отойду от кофеварки, чтобы он мог налить себе кофе.

– Это должно пугать.

Он кивает, понимая.

– Я имею в виду желание соревноваться с тобой – это как будто еще одна часть моего тела. Я, вероятно, всегда буду чувствовать это, даже если в этом больше нет необходимости. Я даже чувствую что-то типа разочарования от того, что наша маленькая война закончилась.

– Ты хочешь, чтобы она продолжилась?

Я делаю шаг назад и уступаю ему место – и на кухне, и в моей жизни.

Я улыбаюсь.

– Нет. А ты?

Он непреклонно качает головой.

– Конечно нет.

Я киваю.

– Хочешь знать почему? – спрашивает он.

– Я уверена, что ты мне скажешь, даже если я не хочу.

Он смотрит на меня через плечо. На нем его очки в толстой черной оправе. Его волосы слишком каштановые, а улыбка слишком соблазнительная. Он – ходячая мечта, и он – мой.

Лукас пожимает плечами.

– Да. Ты права. Нет необходимости это говорить.

Он делает три шага в сторону коридора, прежде чем я его догоняю, хватаю за запястье и осторожно дергаю.

– Конечно, но если ты собирался это сказать…

Он улыбается и поворачивается ко мне лицом. Я пытаюсь прикусить губу, чтобы скрыть свою реакцию. У меня ничего не получается.

– Потому что, Дэйзи, я победил. У меня есть все, о чем я когда-либо мечтал.

Эпилог

Мы с Лукасом в церкви. На нем надет смокинг, а на мне такое пышное платье, что я едва могу удержаться на ногах. Мы стоим лицом к лицу по разные стороны алтаря и слушаем, как проповедник бубнит и бубнит. Я должна быть сосредоточена, но я наблюдаю за Лукасом. А он наблюдает за мной. Это наш маленький немой разговор в разгар церемонии.

Я выгибаю брови, спрашивая, хочет ли он выбраться отсюда.

Его ухмылка говорит, что мы должны остаться.

Мы – это важная часть.

Нет, мы не жених и невеста.

Мы здесь ради моей мамы и доктора Маккормика. Два голубка женятся. Я – подружка невесты, а Лукас – шафер.

На данный момент я счастлива стоять в стороне и не быть в центре внимания. Я хочу, чтобы наша с Лукасом свадьба была маленькой и интимной, может быть, только мы вдвоем.

Вся наша жизнь была представлением. И мы сами ее такой сделали. Даже сейчас, через год после того, как мы возглавили семейную клинику Маккормика и вынудили MediQuik покинуть город, не проходит и дня без того, чтобы кто-то не упомянул нашу старую войну. Кажется, что половина людей в городе все это время знали, в то время как другая половина все еще не может поверить, что мы любим друг друга. Они делают ставки на то, что рано или поздно все приведет к большому взрыву. Конечно, иногда я все еще хочу убить Лукаса (этот парень знает способ залезть мне под кожу), но эта страсть, которую я ощущаю во время наших споров, это та же страсть, которую я чувствую, когда Лукас подкрадывается сзади, пока я готовлю ужин, обнимает меня и заставляет забыть о том, что еда вообще когда-либо существовала.

Он провокационно влияет на меня, и я до сих пор не могу описать всю мою любовь к нему. Масштабы чувств, которые я испытываю к старому врагу, временами пугают. Недавно я лежала в постели, пытаясь читать, но вместо этого смотрела, как он спит, задаваясь вопросом, сколько еще времени мы будем так жить. Я потратила двадцать восемь лет жизни, ненавидя его, и кажется справедливым, если нам отпущено прожить в два или три раза больше, заглаживая вину.

Он наклоняет голову, вероятно, задаваясь вопросом, о чем я думаю.

Ему не трудно догадаться.

При виде его в этом смокинге мои мысли весь день были где-то рядом с канавой.

Он улыбается, и проповедник объявляет, что доктор Маккормик может поцеловать невесту. Я возвращаюсь к церемонии как раз вовремя, чтобы увидеть, как он целует мою маму. Она почти в обмороке, ничего удивительного: она спятила и абсолютно безумно влюбилась в Донни. Это настоящее имя доктора Маккормика, но я отказываюсь его так называть. Для меня он всегда будет доктором Маккормиком или доктором папой, как я в шутку начала его называть.

Толпа ликует. Лукас хлопает в ладоши, и я протягиваю маме букет, чтобы они впервые смогли пройтись в качестве супружеской пары.

– Я люблю тебя, – говорит она мне прямо перед тем, как доктор Маккормик утаскивает ее.

Я не могу быть еще счастливее за нее. Они идеально подходят друг другу, и наш холодильник, покрытый магнитиками, привезенными со всех их путешествий, доказывает это.

Лукас подходит к алтарю и подставляет мне локоть. Я принимаю его, и вместе мы следуем за женихом и невестой.

– Сколько слов из всей речи ты уловила? – шепчет он.

– Три. Максимум четыре.

– Да, я тоже.

– Когда мы решим пожениться, давай устроим свадьбу на пляже или еще где-нибудь, чтобы нашим гостям было на что посмотреть, пока они игнорируют клятвы.

– Да, – соглашается он. – Или мы могли бы просто сделать это в кинотеатре?

– Умно. Мы будем подавать попкорн в качестве закуски, а на заднем плане, на экране, будет идти Борн.

– Мне нравится ход твоих мыслей, Белл.

Мы подходим к задней части церкви, и он целует меня в щеку.