Сделать все возможное (ЛП)

Иногда врать самому себе может быть полезно. Даже целебно. Но бывают такие моменты в жизни, когда правда настолько раскалена, что у тебя даже нет шанса игнорировать её. Она требует, чтобы её услышали.

Спроси себя, Дэйзи: «Ты сожалеешь о том, что случилось?»

Я нет.

На несколько часов ты, наконец-то, прекратила воображаемую войну, которую ведёшь внутри своего прекрасного разума. Ты отпустила все те эмоции, которых не должно быть, и угадай, что? Это было чертовски сексуально. Я не удивлюсь, если ты уже убедила себя в том, что это был какой-то проигрыш. Но не волнуйся, Дэйзи. Даже если ты та, кто стояла на коленях в кабинете, я был единственным, кто дрожал. Я держал твои светлые волосы в руках. Твои тонкие черты лица были так безмятежны, так сосредоточены на том, что ты делала. Твой рот в форме сердца. Твои губы…

Господи, Дэйзи.

Неудивительно, что ты испугалась потом. Твои большие, голубые глаза встретились с моими, и ты замерла. Не думаю, что мы когда-то были ближе, чем в тот момент.

Так что я не собираюсь останавливаться.

Не тогда, когда знаю, насколько это может быть хорошо. Насколько это правильно.

Вот увидишь.

Глава 19

Из вежливости, в понедельник, доктор Маккормик дает нам с Лукасом выходной, чтобы мы смогли отдохнуть после карантина. По-видимому, мистер Холдер выздоравливает в Хьюстоне, и я этому рада, но не могу думать ни о чем, кроме того, что произошло в смотровой. Это разъедает меня изнутри.

В понедельник вечером, моя мама становится подозрительной из-за того, что я не обрадовалась домашнему куриному пирогу. Факт в том, что я едва ли могу хоть что-нибудь съесть. Я сижу напротив неё, за нашим обеденным столом, пока она развлекает меня рассказами о своих выходных без меня, и, кажется, я ловлю каждое её слово, как будто через плохую, сотовую связь. Она знает, что что-то не так, и думаю, поэтому зовет Мэделин. Она как особое спецподразделение.

Она появляется в тот момент, когда я, вернувшись наверх, стою у окна своей спальни и смотрю на детскую комнату Лукаса. С задернутыми занавесками я почти ничего не вижу.

— Каким путём ты предпочитаешь пойти, простым или сложным? — заявляет Мэделин, входя в мою комнату с сумкой в руках.

Она достаёт бутылку вина, шоколад и кислые мармеладные червячки.

Я не ведусь на её уловку, до тех пор, пока не делаю свой выбор и не разрываю пакет с червями.

— Боже. Что-то действительно случилось! — говорит она, и трясущейся рукой прикрывает рот, как будто я только что объявила о смертельном диагнозе рака.

Я бросаю пакет обратно на кровать и тянусь за шоколадом.

— Уже слишком поздно! Ты схватила червей! Что, черт возьми, происходит?

Видите ли, Мэделин знает, что у меня есть поговорка: вино на каждый день; шоколад для заурядного плохого дня; но мармеладные черви - это красная тревога, код для мрачной ситуации.

Не вижу смысла ходить вокруг да около. Я прокручивала эти мысли в голове весь день. Её мнение может помочь.

— Мы с Лукасом чуть не занялись сексом, когда были на карантине в клинике.

После того, как приговор оседает в комнате, кажется, что у Мэделин случается микроинсульт, потому что у нее начинает дергаться левый глаз, а движения её рта становятся вялыми. Я протягиваю палец и говорю ей следить за моими движениями, но она отталкивает его и сжимает мои плечи.

— Что ты только что сказала? — спрашивает она, пытаясь вразумить меня.

— Мы с Лукасом дурачились. Ну, ладно. Вообще-то, это произошло дважды. Думаю, мы бы и сексом занялись, если бы сотрудники ЦКЗ не были так пунктуальны.

— Фу! — наконец она отходит и стряхивает с себя образы, кружащиеся у нее в голове. Ее руки прикрывают уши. — Нет. Нет. Нет. Я не хочу думать о том, что мой брат делает это.

— Ты думаешь, я хочу?! Нас практически заставили сделать это!

— Что значит заставили? Это было частью протокола ЦКЗ по заражению? Трахнуть своего заклятого врага?

— Не было никакого шанса избежать этого. Воздух, который был в смотровой, был таким плотным, что его можно было разрезать скальпелем. Мы двое просто не предназначены быть запертыми вот так, это так же легко могло закончиться убийством.

— Ты сейчас серьезно?

— Да. И имея это в виду, я полагаю, мы должны считать себя счастливчиками. Честно говоря, Мэделин, это разрушило все мои предположения о том, почему он не смог удержать ни одну девушку все эти годы. У парня есть навыки.

— СТОП!

— Прости, ты мой единственный друг. Ты должна выслушать меня.

— Нет. Это вредно для моего здоровья.

— О, пожалуйста. Это ты хотела, чтобы я поладила с ним! Ну, угадай что, мы неплохо поладили. Мы ладили по всему чертову кабинету!

Мэделин падает на мою кровать и зарывается под подушки, пытаясь заглушить звук моего голоса. Но я все равно продолжаю.

— Я много думала об этом с тех пор, как нас выпустили, и решила, что это ничего не меняет. Я до сих пор его ненавижу.

— Конечно.

— Честно говоря, тот факт, что он квалифицирован в этом деле, меня еще больше бесит.

— Так что ты собираешься делать, когда увидишь его завтра на работе?