Сделать все возможное (ЛП)

Я открываю пассажирскую дверь и смотрю внутрь. Там одно длинное сиденье, заполненное вещами, принадлежащими Лукасу: дополнительный стетоскоп, беговые кроссовки и спортивная одежда, аккуратно сложенная на пассажирском сиденье. Лукас всё убирает, и, когда я вскакиваю и сажусь, понимаю, что оказываюсь охвачена им. Его запахом. По спине пробегает дрожь, и я понимаю, что нахожусь в его логове.

Он заводит грузовик и пристегивается. Я пытаюсь сделать то же самое, но ремень мне не поддаётся.

— Он сломан. Вот, давай я, — он отстегивается и протягивает руку, чтобы помочь мне.

Секунду назад я сидела на скамейке запасных, а теперь Лукас здесь, прямо надо мной. Его твердая грудь касается моей, и внезапно я осознаю, что каждый нерв в моем теле оживает. Его рот в нескольких дюймах от моего и, поскольку я не доверяю своему телу, я сжимаю губы и так сильно вдавливаюсь в сиденье, что моя кожа сливается со старыми тканевыми волокнами. Моя здоровая рука прижата к моему боку.

— Ты должна как бы закрутить его, а затем потянуть, — объясняет он.

Мы говорим о ремне безопасности?

— Дэйзи?

В какой-то момент я закрываю глаза, а когда открываю их, то вижу, как он нависает надо мной с улыбкой на лице.

— Ты опять покраснела.

Он считает, что знает что-то, но я не могу этого допустить.

— Я просто вспомнила то время, когда ты ездил в этом грузовике в старшей школе.

Он щурится и мне нравится, как меняются наши роли, поэтому я продолжаю.

— Как-то раз, на физкультуре, Джессика Майвезер все говорила и говорила о том, что вы двое будете делать в этом грузовике. Надеюсь, ты почистил эти сиденья, Лукас?

Он сильно дергает за ремень безопасности и пристегивает меня. Слишком туго, но я не сопротивляюсь.

— Она преувеличивала.

Я поворачиваюсь к окну, чтобы он не увидел мою улыбку.

Мы не разговариваем всю дорогу до клиники. Это облегчение, учитывая, что я все еще не могу поверить, что сижу в его грузовике после всех этих лет. И о том, что я сказала раньше, я даже не врала. Джессика Майвезер каждый день болтала без умолку, хвастаясь своими похождениями с Лукасом. Вообще-то, они были вместе в нашем предпоследнем классе, в течении пары недель. В моей голове это были годы.

— Не знал, что ты так осведомлена о моей личной жизни в школе, — говорит он, когда мы выезжаем на главную улицу.

Ну, не то, чтобы у меня была своя собственная личная жизнь, на которой я могла сосредоточиться или что-то еще…

Я пожимаю плечами.

— Девушки болтливы.

— Парни тоже разговаривают.

— Да?

Он паркует свой грузовик перед клиникой.

— Да, я припоминаю, как Бобби Дженкинс говорил о том, как трудно было добраться до второй базы вместе с тобой. Сказал, что ты была очень чопорная.

У меня на щеках ожоги второй степени. Если я, когда-нибудь, снова, увижу Бобби Дженкинса, я воткну кинжал ему в сердце. Ну что, кто теперь чопорный?

Рядом с нами паркуется дорогой, синий, спортивный автомобиль, и я узнаю за рулем Джеймса Холдера, нашего пациента. Не говоря больше ни слова о моих подростковых навыках в спальне, мы с Лукасом переключаемся в режим докторов. Я обматываю стетоскоп вокруг шеи и выскакиваю из грузовика. К тому времени, как Лукас отпирает входную дверь, мистер Холдер заходит внутрь, выглядя в десять раз хуже, чем две недели назад.

— Мистер Холдер? — спрашивает Лукас, спеша помочь ему дойти.

Лукас провожает его в смотровую. Я достаю карту из приемной и присоединяюсь к ним.

— С тех пор, как я впервые пришел к вам, мне стало еще хуже, — объясняет он. — Я не могу есть, а когда мне удаётся заснуть, почти сразу просыпаюсь весь в поту. В остальное время я просто кашляю кровью. Это должно быть грипп.

Тогда диагноз гриппа имел смысл: был как раз сезон простуд, мистер Холдер уже в возрасте и принимает лекарства, которые ослабляют его иммунную систему. Поскольку он является другом доктора Маккормика, мы решили не рисковать и отослали образец мокроты в районную лабораторию.

— Дэйзи, — начинает Лукас, — я знаю, что сегодня суббота, но не могла бы ты позвонить в лабораторию и узнать, готовы ли у них результаты?

Сейчас не время спорить о том, кто должен работать за администратора. Я иду к столу Джины и звоню в диагностическую лабораторию. После нескольких звонков мне предлагают оставить сообщение, это нам совсем не помогает. Я возвращаюсь в смотровую.

Лукас проверяет сердце и легкие.

— Сделайте глубокий вдох.

Мистер Холдер подчиняется, и я начинаю задавать вопросы.

— Вы изменяли свой рацион или лекарства в последнее время?

— Нет.

— Вы недавно были за границей?

— Нет.

— У вас когда-нибудь уже были такие симптомы?

— Нет, хуже мне никогда не было. Единственный раз, когда я видел, чтобы кто-то так кашлял, был в то время, когда я посещал трущобы в Индии. Мы отправились в миссионерскую поездку с церковью, и я никогда не забуду, как кашляли некоторые из тех бедных людей из-за всего этого загрязнения.

Мои глаза расширяются, и я перелистываю его карту.

— Мне показалось, вы говорили, что давно не путешествовали?